В действительности степень подготовки армии к войне, как выяснилось в ходе вооруженных конфликтов в 1939–1940 гг. и войны с Финляндией, была далека от подобных шапкозакидательских заявлений. В Красной армии соединениями зачастую командовали люди, не имевшие достаточной квалификации и тем более – боевого опыта. Особенно плохо обстояло дело с оперативной подготовкой руководящих кадров. Её уровень, как и уровень боевой подготовки войск, далеко не соответствовал требованиям современной войны. И таких командиров на всех этажах служебной лестницы, к несчастью, было много. Боевым мастерством им пришлось овладевать в ходе боев ценой больших и порой неоправданных потерь.

Советские пропагандисты, чтобы подчеркнуть авантюризм планов Гитлера, где надо и не надо приводили его слова: «русские вооружённые силы – глиняный колосс без головы». При этом они, по своему обыкновению и по понятной причине, приводили только часть цитаты, что совершенно меняло смысл высказывания фюрера. Гитлер же дословно сказал следующее: «Хотя русские вооружённые силы и глиняный колосс без головы, однако точно предвидеть их дальнейшее развитие невозможно. Поскольку Россию в любом случае необходимо разгромить, то лучше это сделать сейчас, когда русская армия лишена руководителей и плохо подготовлена, и когда русским приходится преодолевать большие трудности в военной промышленности, созданной с посторонней помощью [36] (выделено мною. – Л.Л.)

В 1967 г. беседе с писателем К. Симоновым маршал А.М. Василевский так сказал об этом:

«<…> В том, что Гитлер решился начать войну в сорок первом году, большую роль сыграла оценка той степени разгрома военных кадров, который у нас произошел. Да что говорить, когда в тридцать девятом году <…> был ряд дивизий, которыми командовали капитаны, потому что все, кто был выше, были поголовно арестованы» [37] .

Надежды на долговременный мир в Европе, порожденные Мюнхенским сговором за счет Чехословакии, были похоронены Гитлером. 5 марта 1939 г. немецкие войска начали оккупацию Чехии (Богемии) и Моравии, которые были присоединены к Германии в качестве протектората. Следующей жертвой германской агрессии должна была стать Польша.

23 августа 1939 г. был подписан печально знаменитый пакт Молотова-Риббентропа, который вступил в силу немедленно, до его ратификации. Когда Гитлер узнал о его подписании, он от радости начал стучать кулаками по стене и кричать: «Теперь весь мир у меня в кармане!» Он точно охарактеризовал соглашение с советской страной: «Это пакт с сатаной, чтобы изгнать дьявола» [38] .

Политика «умиротворения» со стороны Англии и Франции и заключение советско-германского пакта о ненападении привели к тому, что политический кризис 1939 г. перерос в сентябре в войну, развязанную Германией. При этом Гитлер до последнего момента надеялся, что Англия и Франция не предпримут никаких активных военных действий против Германии, которая не была готова к ведению войны на два фронта. 31 августа Гальдер записал в своем дневнике: «Фюрер спокоен. <…> Он рассчитывает на то, что французы и англичане не вступят на территорию Германии» [39] .

В Москве внимательно следили за развитием событий в Европе, рассчитывая использовать их в своих интересах. Участие СССР в войне с Польшей секретным протоколом, приложенным к пакту Молотова-Риббентропа, не предусматривалось. Восточные районы Польши отходили к нему без всяких усилий с его стороны, только за благожелательный к немцам нейтралитет. Но явная угроза развертывания военных действий в непосредственной близости от западной границы СССР потребовала принятия соответствующих мер по повышению боевой готовности РККА. Телеграфное агентство Советского Союза (ТАСС) 30 августа опубликовало сообщение о том, что «<…> ввиду обострения положения в восточных районах Европы и ввиду возможности всяких неожиданностей советское командование решило усилить численный состав гарнизонов западных границ СССР».

Но мероприятия по скрытному усилению боевого состава Красной армии начали проводить намного раньше. С подписанием пакта осуществление этих мер было лишь ускорено. В Белорусском и Киевском особых военных округах (БОВО и КОВО) приступили к развертыванию группировок войск, которые усиливалась артиллерией и частями других родов войск. Например, в БОВО на базе трех дивизий (33-я, 62 и 29-я сд) в августе 1939 г. было развернуто девять дивизий и одно управление 24-го ск. Активизировалась работа по подбору кадров, предназначенных для вновь развертываемых частей и соединений. Длительные командировки и отпуска военнослужащих, вывод частей в лагеря, а артиллерии на полигоны, о чем просили командующие округами, были запрещены. В органах местного военного управления (военкоматах) и в войсковых частях проверялся и уточнялся учет приписного личного состава, лошадей, автотранспорта и тракторов.

Укомплектование новых частей и соединений командными кадрами осуществлялось в основном за счет перемещения наиболее подготовленных командиров на одну ступень выше во вновь сформированные соединения. На их места прибывали командиры из других соединений округа. Так, убывшего командира 92-го гап 33-й сд 19.08.1939 г. сменил начальник штаба 184-го гап 135-й сд майор Н.И. Лопуховский. Однако в связи с нехваткой кадров возникли сложности при комплектовании штабов новых соединений. Туда пришлось откомандировать значительное количество штабных работников из основных штабов корпусов и дивизий, а частично и из штабов армейских групп и округов. В результате в отделах вышестоящих штабов зачастую осталось только по 1–2 кадровых командира, что впоследствии отрицательно сказалось на их работе.