о тебе заплачет

и чуть затихнет,

чтоб заплакать вновь.

И если это

ничего не значит,

то что же называется любовь?

Уроки греческого

Заговорил я языком Гомера –

апопси, калинихта, калимера.

И самого себя мне слышать дико,

когда со мной толкует Эвридика.

Я говорю ей, улыбаясь криво,

о том, что симера немного крио.

Она же говорит: «Кало! Кало!»

Да, ей «кало», в её дому тепло.

Ловлю кефаль я, стоя на причале.

– Владимирос! – зовёт меня Пасхалис,

кричит, мешая греческий с английским,

что хочет мне поставить стопку виски.

А я в ответ, мол, сенькью, эвхаристо!

Клюёт. Я не могу покинуть пристань.

По вечерам дев старых взгляды, вздохи.

Но непреклонно говорю я: – Охи!

Живите в мире,

кириос, кикири!

Когда покину остров сей Скиатос,

я с борта корабля скажу вам: – Ясос!

Обои

Скутер тянет за собою

пенный след.

Жалко, что таких обоев

в мире нет.

У меня бы во всю стену

шли бы скутера,

за собой тянули пену

с самого утра.

На стене второй, красиво

избочась,

шли бы яхты вдоль залива

всякий час.

На стене на третьей просто –

синий окоём,

и под солнцем виден остров

с маяком.

А стены четвёртой нету,

там окно.

За которым вплоть до лета

снег, темно...

Декабрь

Зима. И люди со своими нуждами

виднее Богу.

Метёт метель над полем, над старушкою,

одолевающей дорогу.

Дымки деревни воздымают руки

в немой молитве

о торфе, о дровах… И эти строки

средь снежных рытвин

бредут с обугленной от горя беженкой.

ведущей за руку ребёнка,

что разрумянился, как вишенка,

до плеч закутан шалью тонкой.

Бредут с надеждой к далям города.

А там в подземных переходах

слепцы, терзаемые голодом,

бомжи и нищие – невпродых.

И эти строки с ними молятся,

не у людей – у Бога просят.

Метель кружит у моего лица,

не отличишь - где снег, где проседь.

* * *

А я любил её всю жизнь,

Взаимностью не одарила.

Скажу: спасибо, не убила.

А я любил её всю жизнь.

За человека не считала.

И дыры нищета считала.

Подонкам отдавала тело,

любви моей не захотела.

А я любил ее всю жизнь,

Теперь она в грязи, в позоре.

Я греюсь у чужого моря.

Плохой приёмник очень редко

доносит голос до меня.

Шкала частот и волн, как клетка.