– Слушай, Мирон!
– Витя сложил руки рупором, кричит в спину.
– Может я пойду, а?! Ты тут типо веселись и все такое, а мне чет... не очень...

– Ладно, - ветер заглушает мой голос. Набираю полную грудь воздуха, кричу.
– Шмотки! Забери!

– Да ты заеб..., - на секунду затихает ветер, и я отчетливо слышу его недовольство.
– Сейчас! Иду!

Витя опустил центр тяжести так низко, что едва не трет задницей по рубероиду. Черепашьими шагами приближается к бортику. Рядом валяются армейские штаны, ботинки, часы, нож с ремнем. Небрежно хватает в охапку, сваливает к середине крыши.

– Все! Я ушел! Жду в квартире!

Кричать в ответ - впадлу. Делаю ленивый мах рукой. Вали ты уже...

Потихоньку, то самое сумасшедшее желание сигануть вниз преобладает над страхом. Босые ноги сантиметровыми шагами приближаются к краю. Большие пальцы сползли вниз, ухватились за парапет, будто птичьи лапки.

Вдыхаю, завожу руки за спину, тело кренится вперед, ноги отталкиваются от парапета. Вытягиваюсь, будто прыгаю щучкой в воду, лечу...

Пролетел две трети и понял, что за тридцать метров ощутить прелесть свободного падения невозможно. Последними мыслями были не воспоминания из прошлого, не горечь от безысходности и не флешбеки студенческой жизни. Жалею, что не попросил Витю проверить, умру ли я. Страшно упасть, а потом несколько часов валяться на асфальте, изнывая от боли.

Закрываю глаза. ХЛОП! Внутри все сжалось, не могу дышать...

... ... ...

За спиной хлопает дверь.

Смотрю на руку. Выгоревшие волосики торчат из смуглой здоровой кожи. От пожирающей меня дыры не осталось и следа. Левая рука не верит глазам, тщательно прощупывает каждый сантиметр предплечья. Получилось!

Настроение стрельнуло вверх, как термометр в пустыне, после холодной ночи. Все познается в сравнении, иногда достаточно вернуться в обыденное состояние, чтобы почувствовать себя счастливым.

Как, к примеру, с зубной болью. Застанет тебя где-нибудь в дороге или на отдыхе. Терпишь эту зудящую хрень, опухает щека, готов не есть хоть пару месяцев, лишь бы избавиться от нее. Проходит время - идешь к стоматологу. Белоколпачный поколдует жужащими инструментами, потычет острыми палками - боль исчезнет. И вот ты уже летишь домой в предвкушении вкуса заныканного сникерса, который будешь жевать на обе стороны, а не стравливать по кусочку левой половине челюсти, как раньше. Улыбка не покидает твое лицо, а любопытный язык так и норовит облизать свежую пломбу.

Впервые избавляюсь от смертельной болезни, пускай и в игре, но ощущение потрясающее. Ты снова жив, снова можешь тянуть тетиву и лутать неугодных.

От переполняемых чувств, правый кулак выстреливает в дверь шкафа. Приложился в полсилы - подохренел от результата. По ДСП толщиной в спичечный коробок поползла трещина, шкаф зашатался, словно кисель. Похоже, пилюльки все же дают о себе знать. Становлюсь сильнее.

Влажу в джинсы на три размера больше, закатываю штанины. В прихожей ждут коричневые сандалии, жилетка без рукавов. Тщательно квартиру не лутаю - нет времени. Ноги несут на улицу.

Включаю спринт, через пять минут пробегаю мимо темного пятна на асфальте, тело Мирона исчезло. Забегаю в подъезд, выстукиваю два коротких и два длинных, Витя открывает:

– Ну, что, получилось?

Поднимаю правую руку.

– Отлично!
– рад не меньше меня.
– А чего так долго?

– Где часы?

Держит в руке блокнот и шариковую ручку, концом указывает на комод. Поднимаю, смотрю на стрелки:

– Та-а-к... меня не было сорок минут. Пять потратил в квартире и еще пять - на дорогу. Задержка на респ получается - полчаса, - заканчиваю размышления, просачиваясь в комнату.

– Понятно, - идет следом.

Переодеваюсь, собираю рюкзак. Колчан крепится на плече, в армейские штаны вдеваю ремень с чехлом для ножа.

– Если пройдешь, то с завода уходи ночью, - Витя отложил в сторону блокнот, грызет ручку.

– А ты че пишешь?

– Бизнес-план, - улыбается.
– Подою новичков, а там посмотрим, может и в основную переберусь.

– Ясно, - осматриваюсь по сторонам, вроде все собрал.
– Спасибо, Витя. Надеюсь, еще увидимся.

– Зайдешь еще?

– Хз, как пойдет...

– Ну, давай. Удачи, братан!

Жмем руки, хлопаю Витю по плечу. Расставаться жалко, сблизились за пару дней.

Хватаю лук, спускаюсь. Дворы и переулки привели меня к забору завода, миновав улицу Скока и торговый проспект.

Оглядываясь по сторонам, чешу к охраннику, на ходу достаю билет, вытягиваю перед собой. Форменный здоровяк с пяти метров заглядывает мне в лицо, затем, вытягивает шею,сканирует территорию вокруг, большой палец на левой руке, едва заметным движением указывает за спину. Прячу руку в карман, прохожу через КПП.