Ему не нужно было беспокоиться о ее безопасности. Ее волчица могла позаботиться о ней, если бы что-то ночью навредило ей. Но ей не нужно было быть в опасности, чтобы быть холодной, усталой или грустной. Мысль о том, что они оба одиноки, граничила с идиотизмом. Если бы он мог ее найти, тогда они могли бы вместе грустить от одиночества. Вздрагивая всем телом, он решил позаботиться о своей проблеме, и поклялся, что найдет способ помочь им обоим.

Земля была грязной и скользкой, когда он сошел с дороги в подлесок. Несколько сучьев поцарапали его и тянулись к волосам, когда он прошел мимо них. Но он не позволил отвлечь свое внимание, пока не заметил ее. Впервые за этот день он снова почувствовал смысл жизни.

Каждый его шаг был тихим, но, когда звук приглушенного крика впереди него достиг его ушей, он остановился и присел. Крик разорвал его сердце. Джексон должен был это исправить. Он понятия не имел, как, но должен что-то сделать.

Мужчина крался вперед, пока не увидел ее. Он позаботился о том, чтобы оставаться по ветру, иначе Эйми почувствовала бы его запах. Насколько же он ненавидел идею шпионажа за ней, но ему нужно было выяснить, что случилось, чтобы использовать шанс сделать все правильно.

— Мне он нравится, Макс. — Она фыркнула, когда села и поджала под себя ноги. — Я не хотела. Клянусь. Я никогда не представляла себя с волком. Это просто случилось.

Джексон никогда не чувствовал себя, как большая задница. Эйми пришла сюда, чтобы рассказать мужу о нем, и здесь он подслушивал о самом себе. Он должен уйти, дать ей уединение, в котором она нуждается.

— Я не знаю, что делать.

Или, может быть, он может остаться на некоторое время. Эйми не узнала бы, что он ее подслушал.

— Я не хочу, чтобы кто-нибудь заменял тебя в моем сердце. Ты был моей первой любовью. Ты стоял рядом со мной. И в горе, и в радости. Ты меня не покинул — ни разу. И было много плохих лет. — Она легла на землю. — Но я чувствую его глубоко внутри моей душе.

Он никогда не чувствовал себя хуже, когда женщина говорила, что у нее есть чувства к нему. Слова были именно такими, как он хотел, всем, над чем он работал. Но слышать их в этом контексте казалось, что он вырвал свое проклятое сердце.

— Он хороший парень. Думаю, он тебе понравился бы. О, и он художник. Он делает замечательные скульптуры. То, что он делает теперь напоминает мне рассветы в саду твоей мамы.

Цветок? Она думает, что скульптура выглядит как цветок? Он понятия не имел, что это за штука. Джексон никогда этого не делал. Однако не думал, что его творение похоже на ромашку.

— Я переспала с ним прошлой ночью.

Это было нереально. Она рассказывала своему мертвому мужу о том, как прошел их совместный вечер.

— Мы замечательно провели время. И он рассказал мне о своей семье и его юности.

Джексон наклонился вперед, чтобы услышать ее лучше и потерял равновесие. Ему удалось выровняться, пока он не упал, но наступил на веточку, и она хрустнула.

— Кто там? — Эйми села и огляделась. Если бы он хотел, то бы избежал ее внимания. Но он больше не хотел прятаться. Джексон почувствовал досаду, от того, что услышал.

— Это я. — Он вышел из леса, чтобы убедиться, что она его видела.

Эйми смахнула слезы со щеки.

— Как долго ты стоял там, следя за мной? — В ее голосе была боль, но не было гнева. Он жаждал гнева. Эта особая эмоция рассеялась в одно мгновение и не оставила чувства вины в животе.

— Дольше, чем следовало бы.

— Понятно. — Эйми выпрямила спину, пока ее положение не стало болезненным.

— Слушай, извини, я…

Она подняла руку, чтобы остановить его.

— Нет. Больше не надо. Сегодняшний вечер не о тебе. — Она покачала головой. — Мне нужно попрощаться с мужем. — Ее голос сломался, когда женщина произнесла это слово, и потребовалась каждая унция контроля, чтобы он не кинулся обнимать ее и успокаивать. — И я бы хотела сделать это без аудитории.

— Конечно. — Джексон повернулся и тяжело пошел домой. У них был шанс. Она сама это сказала. Но победа ощущалась просто ужасно, как проигрыш.

Следующие три дня Джексон заканчивал скульптуру. Чем больше он работал над куском металла, тем больше видел в нем цветок, ромашку. Вид испорченной ромашки, но у работы были цветочные атрибуты.

— Ты что-нибудь слышал от нее?

Он подскочил, услышав голос Эрики. Джексон был настолько увлечен работой, что не слышал, как она вошла. Не самый удачный для него момент.