— Я рад, что вы понимаете наши затруднения, — сказал Вэнс, — и я думаю, что вы проявите такое же понимание если я расспрошу, какие отношения были между вами и вашим племянником.

Профессор медленно повернулся.

— Мы были очень близки, — сказал он без всякого колебания. — И моя жена, и я смотрели на Вуда почти как на родного сына, с тех пор как его родители умерли. Он не был сильной личностью и нуждался в духовной и материальной поддержке. Может быть, из-за этой его природной слабости мы относились к нему мягче, чем к нашему собственному сыну. Флойд но сравнению с Вудом — энергичный и упрямый человек, способный сам о себе заботиться.

— В таком случае, — сказал Вэнс, я полагаю, что вы и миссис Гарден позаботились о Свифте в своем завещании?

— Это верно, — сказал Гарден. — Мы действительно уделили в нем ему в нашему сыну равные доли.

— А есть у вашего сына какой-нибудь собственный доход? — спросил Вэнс.

— Никакого, — ответил профессор — Он по временам зарабатывал немного денег на разных предприятиях, связанных со спортом, но он совершенно зависит от тех денег, которые жена моя и я даем ему. Мы назначили ему большую сумму — может быть, скажут, что слишком большую. Но я не вижу, почему не побаловать мальчика. Он не виноват, что у него нет склонности к профессиональной карьере и никакого нюха для деловой жизни. Миссис Гарден и я получили наши деньги в наследство, и, хотя я всегда жалел, что у Флойда нет никаких серьезных интересов, я никогда не имел склонности лишать его тех вещей, в которых он, по-видимому, видит свое счастье.

— Это очень либеральное отношение, доктор, — сказал Вэнс, — особенно со стороны человека, который всецело отдается таким серьезным занятиям. А как насчет Свифта, был у него собственный доход?

— Его отец оставил ему довольно значительную сумму, — объяснил профессор. — Но я думаю, что он растратил или проиграл ее почти целиком.

— Еще один вопрос, — сказал Вэнс, — насчет того же завещания. — Знали ли о нем ваш сын и ваш племянник?

— Не могу вам сказать. Очень возможно, что знали. Ни миссис Гарден, ни я никогда не считали это тайной. Но какое отношение все это имеет к нынешнему ужасному положению?

— У меня нет самого отдаленного представления, — откровенно признался Вэнс. — Я только ощупью иду в темноте, надеясь увидеть луч света.

В эту минуту из коридора появился детектив Хеннесси.

— Там пришел тип из телефонной компании, сержант, — говорит, он должен починить звонок. Он пробовал внизу и говорит, что там все в порядке. Тогда лакей сказал ему, что, наверное, что-нибудь испорчено наверху. Но я хотел вас спросить, раньше чем послать его наверх.

Хис пожал плечами и вопросительно поглядел на Вэнса.

— Отлично, Хеннесси, — сказал Вэнс, — позовите его наверх.

Хеннесси кивнул головой и удалился.

— Знаете, Маркхэм, — сказал Вэнс, — хотел бы я, чтобы этот проклятый звонок не портился как раз сегодня. Я терпеть не могу совпадений.

— Вы хотите сказать, — перебил его профессор Гарден, — что испортился звонок между этим кабинетом и нижним этажом. Он сегодня утром был совсем в исправности. Снид вызвал меня к завтраку, как обычно.

— Да, да, — сказал Вэнс, — в том-то и дело. Он, очевидно, перестал действовать после того, как вы ушли. Сиделка это обнаружила и сказала Сниду, который позвонил в телефонную компанию.

— Это не имеет особого значения, — сказал профессор, — это, однако, удобно — избавляет от хождения вверх и вниз по лестницам.

— Пусть он чинит звонок, это нам не помешает, — сказал Вэнс. — А вы, доктор, не будете ли так добры присоединиться к остальным в гостиной? Мы тоже скоро спустимся. Профессор наклонил голову и, не говоря ни слова, удалился.

Высокий бледный молодой человек появился в дверях. У него была в руках черная сумка с инструментами.

— Меня вызвали, чтобы починить звонок, — объявил он с угрюмым равнодушием. — Я не нашел внизу никакого непорядка.

— Может быть, непорядок тут? — сказал Вэнс. — Звонок вон там, около стола.

Механик пошел к звонку, вынул карманный фонарь и маленькую отвертку и снял внешнюю оболочку звонка. Повозившись немного с проводами он презрительно поглядел на Вэнса.

— Как вы хотите, чтобы телефон звонил, когда провода разъединены.

Вэнс внезапно заинтересовался этим. Надев монокль, он поглядел на коробку.

— Разъединены, вы говорите? — спросил он.

— Конечно, разъединены, — проворчал механик. — Я не думаю, чтобы они сами разъединились.

— Так вы думаете, их намеренно разъединили? — сказал Вэнс.

— Похоже на это. Оба винта плохо завинчены, а проволока не согнута. Как будто бы их выдернули наружу.

— Это очень интересно, — сказал Вэнс. — Это, конечно, возможно, но я не понимаю, почему бы это сделали. Простите за беспокойство.

— О, все это входит в мою работу, — сказал механик. — Хотел бы я, что бы вся моя работа была настолько легкой как эта! Посмотрим, будет ли действовать звонок. Есть внизу кто-нибудь, кто на него откликнется?