Анна Николаевна недоверчиво посмотрела на нас.

– Что за секция?

Мы трое мужчин молчали, как воды в рот набравши. Не могла Настя придумать ничего получше? Неужели есть такой вид спорта, где надо толкать вчетвером тяжелую ванну.

– Я жду ответа! – в голосе у Настиной мамы послышался металл.

Настя блефовала великолепно. Она обиженно подняла голову на мать и сказала.

– Из-за тебя мы потеряли уже пол минуты. Мама, мы записались в секцию бобслея, там вчетвером сначала надо разогнать сани, а потом в них вскочить. Это летний вариант тренировки.

Все сходилось: и четверка саночников, и тяжелая заменяющая сани ванна, и умение ее разогнать. Анне Николаевне ничего не оставалось, как поверить. То есть ее дочь была при деле, на пол дороге к олимпийской медали… Она долго смотрела нам вслед, взявших с места в карьер. Никто из нас не сачковал, вчетвером в восемь рук, мы, олимпионики, изо всех сил толкали тележку с ванной в гору. Когда Анну Николаевну не стало видать, Данила поддел Настю:

– Ну, ты и врать горазда.

– Не вру я. Это изобретение главного тренера сборной страны. Только они ванну без тележки толкали зимой по снегу, представляете какой пар от спортсменов валил?

А насчет того, как проникнуть на виллу, ты ничего не придумала? – спросил Данила.

– Давно придумала.

– А чего же молчишь?

– Слушайте. На вилле два входа, как вы знаете. План у меня такой…

И Настя стала излагать нам свой план. За неимением лучшего, мы посчитали, что и такой сгодится. Тележку с ванной мы вытолкали в гору и подогнали к вилле с той стороны, где находилась калитка. Сизифовы усилия закончились, атланты больше не нужны были, ванна находилась на самом высоком участке дачи, за ее забором. Столкнуть вниз ее теперь смог бы и ребенок, открой только калитку, За калиткой начиналась заасфальтированная дорожка, ведущая прямо к бассейну. Как только мы установили тележку в стартовую позицию, наша компания разделилась на две части. У ванны остались мы с Данилой, а Гарик с Настей вновь обогнули дачу и вышли к воротам. Наш план вступал в завершающую стадию. Получится ли, вот что беспокоило меня больше всего.

Мы с Данилой лежа, заняли стратегическую высоту, с которой нам хорошо был виден весь дачный участок. То, что интересовало нас больше всего, бассейн, находился прямо перед нашими глазами. На бортике бассейна изогнутого английской буквой «S», спиной к нам сидели два молодца. В одном из них, по вислому животу, я сразу узнал Пасика, а второго с бычьей шеей я видел впервые. Капризной девицы нигде не было видно. Говорил второй, у него был как осенняя грязь, неестественно вязкий, глуховато-низкий голос.

– Зря ты Пасик дал Инессе, себе на голову сеть. Заездила тебя эта примадонна. А уж сколько денег вытащила и не счесть. Сколько клип этот стоит?

Под Пасиком скрипнул стул. Он нехотя ответил:

– Двадцать тысяч.

– С ума сойти. Да за такие деньги, можно всех красавиц на побережье скупить, а она еще на тебе и ездит. Сама всю ночь спала, а мы для нее старались, дельфина ловили. И где благодарность? Фыркнула и ушла. Поставил бы ты Пасик ее на место.

– Не твое дело, – глухо ответил владелец виллы и роскошного катера. – Я тебе Саня, плачу не за то чтобы ты мне советы давал.

Второй мужчина, которого назвали Саней, медленно повернулся на пластиковом стуле и в упор посмотрел на отчитавшего его хозяина дома.

– Ты хочешь сказать, чтобы я свое место знал? – в голосе его не было угрозы, а сквозило простое любопытство.

– Место, не место, а прошу тебя не вмешиваться в мои личные дела.

– Ты все равно, со мной нехорошо разговариваешь, – спокойным тоном продолжал Борис, – я у тебя нанялся на один клип, а ты меня заставляешь то дельфина ночью ловить, когда все порядочные люди спят, то теперь рот затыкаешь.

– Я тебя не заставлял, ты сам согласился. И рот не затыкаю, а прошу не вмешиваться в мои личные дела. В конце концов, что вы все от меня хотите? – вспылил Пасик.

Санек встал со стула и миролюбиво похлопал его по плечу.

– Успокойся, прав все-таки я. Видишь, как она тебя заездила. Я пойду в дом, немного пока сосну, всю ночь глаз не сомкнул. А когда время съемок подойдет, кликнешь.

По дорожке усыпанной красным песочком Борис пошел не к новому трехэтажному особняку построенному с портиком, в античном стиле, а к старой даче прячущейся в ветвях высоких деревьев. Во дворе остался один Пасик. Если бы и он сейчас ушел, мы бы с Данилой через калитку закатили ванну и приступили непосредственно к спасению. Но Пасик близоруко нагнулся над водой и обиженно сплюнул.

– Дельфина хотела, получила. Платье хотела, получила. Клип хотела, получила. Какого рожна еще надо?

Рядом со мною завозился Данила. У него тоже в одном месте шило засвербило.

– Макс!

– Чего?

– А Жмых с утра не кормлен.

– Ну и что?

– А не умрет он?

– Не умрет, – не совсем уверенно ответил я, – самое главное его из воды надолго нельзя вытаскивать, чтобы кожа не высохла, иначе он погибнет.

– И ронять нельзя.

– Точно.

– И это у него… модно сейчас… иммунодефицит.