К тому же, я слышала его музыку.

Нескладная получилась картинка.

– Могу я увидеть то, что написал тебе Кевин?

– Я не хочу, чтобы ты это видела. – Сказал он. – Я только что все удалил – всю музыку, записи, все. Не хочу больше этого видеть.

– Да пошел ты! – выпалила я. Вскинув голову, он уставился на меня. – Я слышала твою музыку, помнишь? Она действительно хороша. Она связала нас в ту ночь и сблизила друг с другом. Когда мы танцевали и двигались под нее…

Я замолкла. Это заставляет меня слишком много думать и говорить о той ночи, когда мы были вместе. Та ночь, когда Крис стал возбуждающе опасным.

– Суть в том, Крис, что твоя музыка хороша. Я бы даже сказала, потрясающа. И она может стать еще лучше. Если ты удалишь ее и перестанешь над этим работать, то станешь самым большим трусом из всех, кого я знаю.

Он немного привстал, но все равно выглядел, словно не собирался отступать от принятого решения.

– Единственный музыкант, давший оценку, не согласен с этим. Я не собираюсь обсуждать с тобой свои решения.

– Не будь идиотом, Крис. Просто дай мне взглянуть на письмо Кевина.

Он молча схватил свой ноут со стола, и поставил обратно, пролистав электронную почту.

Я была в растерянности после прочтения замечаний по первому треку.

– Ты хотя бы прочитал это? – Спросила я.

Его голос ожесточился, и он вернулся к своему обычному поведению.

– Конечно, читал. Я же все-таки грамотный.

– Нет, ты, действительно, читал это? Эти письмо содержит лишь маленькие советы и предложения. Он не имел в виду, что с треком что-то не так. Черт, половина из этого даже не является критикой, только предложения на случай, если захочешь что-то подкорректировать. – Я пролистываю записи, и они похожи на остальные. – А ты как воспринял его слова?

– В треке нет и пяти секунд, которые он не прокомментировал. Если я не могу соединить воедино эти пять секунд, то что уж говорить обо всем треке.

Слова Криса отдавались эхом в моей голове.

– Позволь, мне кое-что тебе сказать, – говорю я. – Когда я была маленькой, я любила разыгрывать всякие сценки. Я постоянно что-то воображала и заставляла отца и Стэф смотреть или участвовать в этом. Это было единственным, чем я хотела заниматься. Когда мне исполнилось восемь, отец отправил меня на пару курсов, чтобы я смогла поглубже изучить любимое увлечение.

– Ну, и что? – Спросил Крис. – Как это поможет решить проблему с музыкой?

– Просто выслушай. Я думала, что была лучшей актрисой в мире. Единственные выступления, которые я устраивала, видели только папа и Стэф, и тогда только они оценивали меня. Я была маленькой папиной девочкой, и боготворимой старшей сестрой Стэф. Когда же я попала в настоящий класс, учитель дал мне список вещей, над которыми я должна была поработать. Все, от контроля дыхания до интонации и выражения лица. Это не значило, что я была плоха, просто были моменты, над которыми стоило поработать, чтобы совершенствоваться.

– Так ты говоришь, что есть некоторые области, которые мне стоит доработать? – Спросил он. – Еще один способ сказать мне, что я профан.

Я покачала головой.

– Это не так. Полагаю, что когда ты бросил школу, чтобы содержать семью, то никогда не слышал в свой адрес столь конструктивной критики. Это не так уж и плохо, Крис. Именно так люди становятся лучше. Даже те, кто многого добился, постоянно работают над собой, чтобы усовершенствоваться. Какого ответа ты ожидал от Кевина?

Он поморщился.

– Примерно, того же, что и получил. Только не в таких больших размерах.

Я указала на первую строку сообщения.

– Он так и сделал. Он так и сказал. Он приложил усилия, чтобы изучить твою работу и просто предложить варианты их доработки, что свидетельствует о том, как он ценит тебя и твою музыку. Если бы все было и вправду так ужасно, то гарантирую, он бы не подкинул тебе ни одной идеи.

– Думаешь? – Он сел и снова стал перечитывать сообщение. – Некоторые его комментарии я даже не понимаю. Он использует музыкальные термины, которые я не изучал, и для меня как темный лес.

– Так начни. Нет причин, чтобы не делать этого. Спроси Кевина и Шона. Поспрашивай остальных. Они хорошие люди. Уверена, при наличии времени они обязательно тебе помогут. – Я взяла его за руку. – У тебя все получится, Крис. Я знаю, что ты сможешь.

Он улыбнулся и сжал мою руку.

– Спасибо, Лия. Нельзя сдаваться. Может быть, ты права, и мне стоит прислушаться, попробовать что-то подправить. Я сделаю это безупречно.

В его глазах снова вспыхнул огонь. Когда он погас, я смогла проигнорировать тот факт, что это был Крис, и я с ним разговаривала. Я просто помогала другу.