– Боже, Элли, обед в восемь, а ты съела полфунта деревенского сыра? – заметил Куин, глядя на почти пустую тарелку.

Элис сделала обиженное лицо:

– Всего лишь крохотный кусочек! Я умирала от голода. Сегодня я совсем не завтракала.

– Тебя стошнит прямо на нас, моя милая, если не будешь осторожна, – шутливо заметил Куин. – А это платье, что на тебе, придется распустить в одном или двух местах.

– Возможно, я прибавила фунтов семь в весе. Ну и что? – Элис недовольно выпятила губы и постукала по ним пальцем, нанося на них что-то, извлеченное из маленькой баночки на туалетном столе.

– Ты права, – согласился Куин. – Ты прекрасно выглядишь, честно говоря, лучше, чем все эти годы.

Элис поставила баночку обратно на стол.

– Но ведь ты, Куин, пришел сюда не для того, чтобы расспрашивать меня о мистере Херндоне и смотреть, как я крашусь.

Куин расплылся в широкой улыбке:

– Именно за этим я и пришел. Проследить, чтобы эта куча вечерних платьев не свалилась с кровати и не погребла под собой бедную Лили живьем.

Лили прыснула от смеха и схватила последнее платье.

– Мы должны сделать высокую прическу, миледи, – взглянув через плечо, бросила она. – А пока вам лучше выбрать туфли.

– Пусть будут розовые, атласные, – ответила Элис, недовольно посмотрев на брата. Она повернулась на табурете и наклонилась, чтобы взять пару изящных розовых бальных туфелек. Волосы упали вниз блестящей волной. – Надеюсь, мама в лучшем настроении, чем ты, Куин, – застегивая пряжку, сказала она. – Иначе будет ужасно скучный вечер, и дело не в Генри Херндоне. Придет новый викарий со своей сестрой, а эта пара может уморить любого. И еще будет... – Элис выпрямилась. – Кто-то постучал в дверь?

Но Куин не сводил с сестры глаз. Странно, в том, как свет заиграл на ее волосах, было что-то знакомое. Но он много лет не видел Элис с распущенными волосами. Куин стряхнул с себя странное наваждение и, подняв голову, увидел, что в комнату вошла мать.

– Мама. – Он вскочил на ноги. – Пожалуйста, садись на мой стул.

– Спасибо, Куинтин. – Мать театральным жестом поднесла руку ко лбу и опустилась на стул. – Я просто падаю от усталости! И о чем только думал мой брат, назначая обед на восемь часов? Это неслыханное дело в деревне.

Элис вернулась к своему зеркалу.

– Дядя Чес придерживается европейского времени, мама, – сказала она. – Но по крайней мере он пригласил нас на шесть часов, на бокал хереса. Думаю, это очень любезно с его стороны. Возьми сыра.

Куин отодвинул стул от камина и снова сел.

– Это не имеет отношения к Европе, – продолжила леди Уинвуд, бросив подозрительный взгляд в сторону сына. – Это все из-за этой женщины и ее иностранных манер.

– Да, она иностранка, – сказала Элис, нанося румяна на щеки. – Поэтому, полагаю, ясно, почему у нее иностранные манеры.

Леди Уинвуд поджала губы:

– Прошу, не надо дерзостей, Элис. Тебе это не идет.

– Кроме того, дети графини обедают в половине шестого, – продолжала Элис, как будто не слышала мать. – Она никогда не пропускает их обеда.

– А вот я, – вставил Куин, – только что говорил, как замечательно выглядит Элис. По-моему, деревенский воздух наложил румянец на ее щеки и подарил неплохой аппетит.

Элис улыбнулась:

– Этот румянец появился из баночки с румянами, Куин. Сообщаю тебе на случай, если ты ослеплен моей красотой.

– А я получила сегодня интересное письмо, – сообщила леди Уинвуд, как обычно, меняя тему разговора по своему усмотрению.

– Расскажи, мама, – благодушно попросила Элис. – Можно надеяться, что это городские сплетни?

– Скорее, их отсутствие. – Леди Уинвуд снова бросила быстрый взгляд на сына. – Письмо от герцогини Грейв-нел, – продолжала она. – Она сообщает, что состоялась помолвка сэра Аласдэра Маклахлана с мисс Гамильтон.

– Ну, я думаю, что нет, мама, – возразила Элис. – Еще рано. Кроме того, они не собираются жениться до весны.

– Они, может быть, не собираются жениться вообще, – отрезала леди Уинвуд. – Подумай, Элис! Возможно, мисс Гамильтон как следует подумала, и возможно, Куинтин еще сможет помириться с ней.

– Мама, я полагал, что ты желаешь избежать дальнейшего скандала, – ответил Куинтин из-за журнала дамских мод, который Лили только что раскрыла на кровати Элис. – Сейчас примирение лишь подлило бы масла в огонь. Боже мой, Элис! Неужели эти широкие воздушные платья снова входят в моду? Выглядит так, как будто у них раскрытые зонтики под юбками.