Сыщик посмотрел на Андрея.

– Надо сходить.

Ринат явно обрадовался. В машине он чувствовал себя скованно.

– Пойдёмте, здесь недалеко, сто метров пройти.

Андрей откинулся на сиденье.

– На этот раз идти придётся тебе, - с ухмылкой сказал он приятелю.
– Вчера я уже рисковал своей задницей, хватит.

– Ладно, - Ребрин улыбнулся.
– Мне так мне. В случае чего, позвоню по мобильному.

Сыщик с Ринатом вылезли из машины, прошли по освещённому тротуару и свернули в подворотню. Темнота в ней была такая, что не видно было собственных ног. Когда они уже почти прошли подворотню до конца, путь им преградила тёмная фигура. Ринат сказал несколько слов на каком-то из кавказских языков, и фигура так же молча отступила во тьму.

В узком дворе тротуар был подсвечен жёлтым светом, сочившемся из полуподвальных окон. У подъезда курили двое молодчиков. Они посторонились, пропуская сыщика и Рината.

– Туда, - Ринат показал на распахнутую дверь в глубине вестибюля.

Переступив её порог, Ребрин оказался в длинном коридоре с дюжиной дверей. Некоторые двери были распахнуты. Идя за Ринатом, сыщик заметил в одной из комнат переодевающихся женщин. В другой какие-то кавказцы играли в нарды, сидя прямо на полу. Откуда-то доносились судорожные всхлипы и женские вопли.

Ринат заулыбался.

– У нас девочки знают своё дело, - сказал он, явно имея в виду эти звуки.
– Обслуживают по высшему разряду, недовольных не бывает.

Посреди комнаты, в которую они вошли, стоял стол, уставленный бутылками и закусками. Возле стола хлопотала полная дама с загорелым лицом, обрамлённым пышными тёмными волосами.

– Так вы и есть наш гость?
– заговорила она приторным голосом, обернувшись к Ребрину.
– Садитесь, поужинайте с нами, пока Мариночка не пришла. А как придёт, так всё и расскажет. Они с Олей были такими подругами, и так она расстроилась, когда с Олей это случилось...

– Кто-нибудь ещё, кроме Синицыной, видел, как увозили Дееву?
– сухо спросил Ребрин.

– Наверно, никто. Там стояли и другие наши девушки, но стояли подальше, и темно было, разве увидишь?... Да вы садитесь. Арчил велел позаботиться о вас.

– Значит, там были другие девушки. Кто именно?

– Не знаю точно. Жанна, кажется, была...
– Она налила в бокал красного вина.
– Настоящее грузинское. Такого в Москве нигде не купите.

Она протянула бокал сыщику. Тот отрицательно покачал головой.

– Спасибо, не пью. Мне хотелось бы пообщаться с Жанной. Она здесь?

– Да вы не беспокойтесь, сейчас я всё устрою. Пообщаетесь с любой нашей девушкой, какая вам понравится.

Она вышла из комнаты.

Ринат быстро налил себе вина и выпил залпом.

– Зря не пьёшь, - сказал он Ребрину, закусывая виноградом.
– Обижаешь нас. Как будто мы для тебя не стараемся.

Вернулась мадам.

– Девочки готовы, - пропела она.
– Не хотите взглянуть? И Жанна там...

Ребрин прошёл с ней в одну из комнат - пожалуй, самую большую в бывшей коммунальной квартире. В комнате сидело или расхаживало полтора десятка женщин, дожидаясь, когда их выпустят на улицу или клиент лично явится сюда, чтобы выбрать "подругу". Большинство из них приходили сюда каждый вечер в надежде заработать. И зарабатывали, если удавалось кого-нибудь "подцепить", но чаще покидали отстойник несолоно хлебавши. Единственными их партнёрами за всю ночь были только охранники, имевшие право пользоваться ими бесплатно. Мадам предупредила женщин о приходе Ребрина, и они, стараясь выглядеть привлекательнее, сняли с себя почти всё. Некоторые предстали перед сыщиком в чём мать родила.

Ребрин обвёл их взглядом. Самой младшей было, наверное, лет семнадцать, старшей - если только возможно определить возраст женщины, умело пользующейся косметикой, - далеко за сорок. Здесь были и худосочные, и пышки со складками жира, колыхавшимися при каждом движении. Одна из таких толстух разделась донага. Она сидела на диване, поджав под себя пухлую ножку. Перехватив взгляд Ребрина, сделала вид, что застеснялась, потупилась, точно школьница. Глаза её игриво поблёскивали.

– Оксана, - представила толстуху мадам.
– Не желаете пообщаться наедине?

– Она видела, как увозили Дееву?
– осведомился сыщик.

Мадам пожала плечами.

Рядом с Оксаной сидела темноволосая красотка. Полупрозрачная накидка едва прикрывала её бёдра и грудь. Стоило Ребрину задержать на ней взгляд, как её рука потянулась к накидке и обнажила округлое белоснежное бедро.

Ребрин прошёлся по комнате. Женщины поворачивались за ним и, словно бы невзначай, из бюстгальтеров выкатывались спелые полушария грудей с крупными коричневыми сосками. Некоторые из девиц, видимо не в состоянии совладать с нервами, хихикали. Многие были пьяны. В комнате витал специфический дух отстойника - запах мочи, водочного перегара и духов.

– Так где Жанна?
– спросил сыщик.

Не успела мадам открыть рот, как в комнату ворвались двое крепко выпивших мужчин. Они особенно не церемонились - видимо, были завсегдатаями притона. Один из них, в малиновом пиджаке, с хищным мурлыканьем устремился к Оксане, по дороге грубо толкнув Ребрина.

– Ждёшь, ласточка моя?
– Он обхватил её и притянул к себе.

Пальцы его так глубоко погрузились в жирную плоть, что Оксана вскрикнула от боли. Мужчина захохотал.

Его спутник взял за подбородок темноволосую. Заглянул в глаза.