Я сплю! Нет - слишком реально происходящее вокруг. С момента пробуждения я решил все комментировать, вдруг кто-то услышит мой зов. Пришла пора действовать.

Ударом ноги я разбил окно и вошел в особняк. Внутри пусто! Только шторы висят на окнах, но ни мебели, ни каких-либо предметов быта не наблюдается - будто бы дом выставили на продажу или возможно только что приобрели.

Хотелось бы отметить дороговизну напольных покрытий и качественную богатую отделку стен - опять же белые тона и вкрапления золотых орнаментов. Потолки украшает барельеф и он мне совершенно не нравится - на нем запечатлены древние сцены насилия, я вижу воочию пожирающих детей тварей, я посмотрел внимательней и увидел жертвоприношения, казни, пытки рабов, содомию. В центре потолка на выпуклом круге висит хрустальная люстра, которая при свете дня поблескивает искристыми звездочками и россыпью драгоценных бриллиантов. Я только что оглядывался по сторонам когда мне показалось, что за окном кто-то стоит - немного в отдалении поближе к фонтану - я бы сказал вам страшная тварь, я не сосредотачивался на том окне, поэтому не сразу понял, что кого-то заметил, а когда понял кого увидел, то немедленно обернулся, чтобы рассмотреть ее более детально, но за окном уже никого не было.

Поджилки затряслись, задрожали колени, во рту пересохло, и моя кожа сделалась бледной как мрамор, я пошатнулся и едва не упал в обморок. Пусть я и не разглядел незнакомца досконально, но я точно видел силуэт бешеной собаки, может быть волка, стоящего на задних лапах, скорее, напоминающего человека с отвратительной пастью, оскалом. Мне показалось что он смотрел на меня с аппетитом, с агрессией.

От увиденного мне стало дурно.

Ощущение животного ужаса пробежало от макушки до самых пяток. А тут еще проклятый живот снова свело от голода.

Мне в голову пришла мысль раздобыть какое-нибудь оружие, может быть сломанную ветку? И заточить ее? Черт, ведь здесь нет ни единого ржавого ножика. А что если хозяин поместья озлобился на меня за разбитое окно? Я чувствовал себя неловко по этому поводу. И тут же вознамерился извиниться.

– Дорогой неведомый господин, прости меня за то, что не оценил твоего гостеприимства!!!
– закричал я когда вышел к фонтану.
– Если ты дашь мне инструмент и стекло, то я сию же минуту починю окно! Я не хотел здесь мусорить. Я просто немного напуган. Я не знаю где я нахожусь и я даже не знаю кто я!

В ответ откуда-то из многочисленных кустов на аллее послышалось собачье рычание. Я отпрянул назад. Мне стало страшно. Я говорил радушным услужливым тоном, но невидимого хозяина мои слова совершенно не тронули. Более того - он рассердился на меня. Я поспешил вернуться в дом. Там я укрылся на втором этаже и долгое время прислушивался к звукам снаружи.

Рычание больше не доносилось, шорохов тоже не было. Но в то же время со стороны садов откуда-то сзади послышался треск ломаемых веток.

Я решил, что хозяин поместья - безобразная собака - оставил меня в покое. А может наоборот готовил для меня смертоносную ловушку. Я поспешил сорвать все шторы и связать их в одну длинную веревку. Я носился по этажам и обрывал занавески с карнизов как сумасшедший, опасаясь нелюдимого гнева хозяина, но рассчитывать на его благодушие я был не намерен. Почему он скрывается? Почему не идет на контакт? Может быть он чего-то ждет? Может быть наступления ночи?

А что если наступит ночь?

Где я смогу от него спрятаться?

Я мог бы попробовать затаиться на крыше особняка, или повиснуть на ведре колодца, но я не был настолько уверен в том, что он не достанет меня оттуда. Судя по тому как за поместьем ухаживали - у хозяина был разум.

Мои мысли снова прервал желудок. Скрутило так, что я почувствовал если прямо сейчас не наполню его едой, то непременно загнусь от заворота кишок.

Я смекнул что хозяин ни разу на меня не напал, а значит делать этого он не собирался.

Я решил сбегать к столу за припасами, ведь неизвестно какой путь мне предстояло проделать если бы мне повезло отсюда выбраться.

Я сложил шторы в углу и приготовился бежать.

Не помню как я достиг стола, зато помню как жадно съедал все, что на нем лежало. На этот раз я съел столько, что стол едва ли не опустел наполовину. Я потерял над собой контроль, отстранился и посмотрел на свой костюм. Моя рубаха как и галстук, которым я в порыве обжорства вытирал рот, была испачкана в жирных пятнах.

Я ощутил на себе чей-то пронзительный холодный взгляд. Мое тело пробила дрожь. Я стал смотреть по сторонам и было заторопился к дому, когда вновь услышал предупреждающее грозное рычание.

Я сделал один шаг и рычание усилилось, тогда я остановился, поднял руки кверху, как будто запрашивал капитуляцию, и осторожно вернулся к столу. Рычание сразу стихло. Я съел еще несколько жаренных перепелиных крылышек и снова попытался пойти к дому, но рычание тут же возобновилось. Как будто хозяин поместья, требовал чтобы я ел. А тем временем мой живот продолжал расти. И тут меня осенило, что меня откармливают... откармливают на убой?

Мое лицо исказила гримаса ужаса.

Я попятился назад, пытаясь совладать с приступом удушья, который разыгрался на фоне переедания и наверное все-таки страха, мне стало плохо и дурно, я поспешил к пруду в котором плавали лебеди. Я затаился там в кустах и уже оттуда вслушивался в шорохи на аллее. Хозяин поместья подходил к столу, позвякивал серебряными тарелками. Он бродил в нескольких десятках метров от меня, но я так и не смог его разглядеть.