Шрифт:
— Искали. Его нанял Годфри, он задерживался, и…
— Но…
— Что такое, Шеп?
— Я разговаривал с ним за минуту до его смерти. Он пытался что-то передать, но не смог. Но передать это «что-то» он просил Финну. Тогда я впервые и услышал о Финне.
— Все пошло не так, как надо, — с отчаянием произнесла Гарриет. — Абсолютно все. Райли вез звездную машину. Годфри каким-то образом добыл ее, и надо было доставить машину в Пьер. И он нанял Райли…
— «Левая» звездная машина! — потрясенно воскликнул Блэйн. — А ты знаешь, что в каждой стране мира есть закон, запрещающий владение ими? Их разрешается иметь только «Фишхуку».
— Все это Годфри было известно. Но машина была ему необходима. Он пытался собрать ее, но безуспешно. У него не было чертежей.
— Еще бы, откуда им взяться!
— Что с тобой, Шеп?
— Не знаю. Наверное, все нормально. Просто растерян немного. Как я незаметно оказался втянутым…
— Ты в любой момент можешь бежать.
— Нет, Гарриет. Сколько можно бегать? Мне бежать некуда.
— Ты бы мог поступить на работу в какую-нибудь фирму. Тебя с удовольствием взяли бы и хорошо платили бы за информацию о «Фишхуке».
— Это не для меня. И потом, я же дал слово. Я обещал Годфри помощь. К тому же меня не устраивает, чтобы меня хватали и тащили вешать за то, что я «парапсих». Меня не устраивает многое из того, что я видел по пути и…
— Ты озлоблен, — сказала Гарриет, — И ты имеешь на это право.
— А ты?
— Я не озлоблена. Я просто напугана. До мозга костей.
— Ты, журналистка со стальными нервами, напугана…
Он повернулся к ней, и в памяти всплыла слепая старушка торгующая розами. В тот вечер впервые маска упала с лица Гарриет Квимби. Сегодня маска упала во второй раз.
Ее лицо больше не скрывало, что и бесстрашная журналистка временами бывает просто испуганной женщиной.
— Все будет хорошо, — успокаивающе прошептал он, — Все будет хорошо.
Вдалеке послышался голос сирены, похожий на вой ветра в прериях. Гарриет резко отодвинулась от него.
— Они едут, Шеп!
— К задней двери, быстро! — приказал Блэйн. — Беги к реке. Спрячемся в оврагах.
Он подскочил к двери и взялся за засов. В это время в дверь легонько постучали несколько раз.
Блэйн откинул засов, распахнул дверь — и в потоке света, льющемся из комнаты, возникла Анита Эндрюс, а за ней стояли ее юные приятели.
— Как раз вовремя, — приветствовал их Блэйн.
— Где тело?
— Вот оно.
Они вбежали в комнату. Сирена приближалась.
— Он был нашим другом, — нетвердо сказала Гарриет, — Это так ужасно…
— Не беспокойтесь, мисс, — заверила ее Анита. — Мы похороним его как положено.
Сирена выла уже совсем близко, наполняя комнату ровным гулом.
— Быстро, — скомандовала Анита, — летим низко, чтобы на фоне неба не было видно силуэтов!
Она еще не договорила, а в комнате уже не было ни ее друзей, ни тела.
Анита посмотрела на Блэйна и, секунду поколебавшись, спросила:
— Когда-нибудь расскажешь мне, что все это значило?
— Когда-нибудь расскажу, — пообещал Блэйн, — Спасибо тебе.
— Всегда рада помочь. Нам надо держаться вместе. Иначе нас, паракинетиков, сотрут с лица земли.
Она мысленно обняла Блэйна, и он почувствовал прикосновение ее разума к его разуму и как будто увидел светлячков, мерцающих в сумерках, и ощутил аромат сирени, плавающий в мягком речном тумане.
Потом Анита улетела, и тут же в дверь номера забарабанили.
— Сядь, — велел Блэйн Гарриет, — старайся держаться естественно. Спокойно. Беззаботно. Мы с тобой просто сидим и болтаем. Годфри был с нами, потом уехал в город. За ним кто-то зашел, и они поехали вдвоем. Кто это был, мы не знаем. Годфри обещал вернуться через час-два.
— Ясно, — ответила Гарриет.
Она уселась в кресло, расслабленно сложила руки на коленях.
Блэйн пошел открывать блюстителям закона.
Глава 22
Бельмонт начал готовиться ко сну. В домах, мимо которых они проезжали, окна и двери были уже наглухо закрыты; они въехали в деловой район, и там тоже уже один за другим гасли огни в витринах.
Впереди, в двух кварталах, все еще ярко светились вывески на отеле и реклама сообщала, что бар «Дикий Запад» открыт для посетителей.