Может быть, тогда меня подстегнули слова Марио, что эта девушка для меня. Может, я уже тогда создал себе ее неверный обожествленный образ. А в реальности столкнулся просто с человеком.

Помню, в тот вечер мы играли с Марио в шахматы. Камила доливала нам свой фирменный кофе, и мы настолько расслабились за разговорами, что практически не обращали внимания на ход игры. А потом ввалилась эта свора девчонок. Боже! Как они все визжали! Как дворовые собачонки. Принялись украшать кафе всякими лентами и воздушными шарами, бросая на нас взгляды, смеясь и хихикая. Это, конечно, очень мило, но переизбыток женского визга утомляет.

Я закурил сигарету и принялся разглядывать юные тела в шортах и топах. Прелестные создания эти девчонки. Им от силы было лет по пятнадцать. Долговязые, но уже по-своему прекрасные, смелые и скромные, они радовали глаза и душу. За что им можно было сказать спасибо, так это предвкушение какого-то непонятного нам праздника. Мы с Марио уже перестали создавать видимость игры, согласившись на ничью. В обычной ситуации такое бы не прокатило: счет в наших партиях всегда велся очень строго.

Камила приносила девочкам лимонад, а нам доливала кофе, в который вскоре добавила немного рома. Чудо-женщина!

Мы с Марио, как мартовские коты, развалились в креслах-плетенках и, общаясь взглядами-усмешками, следили за приготовлениями к какому-то празднику. Я праздники не очень люблю. Все это красиво, но слишком утомительно. Много людей – много шума. Я предпочитал маленькие компании с интересными людьми, но изредка попадая на шумные мероприятия, иногда оставался. Так было и в тот раз.

После получаса девчачьего визга в кафе стали приходить девушки постарше, им было лет по восемнадцать. Все они складывали подарки на столик с красной скатертью и заставляли большой стол принесенными лакомствами. А потом произошло самое интересное. Выключили свет, и когда в дверном проеме появилась чья-то фигура, все с громкими криками «HappyBirthday» и зажженными лампами бросились поздравлять какую-то девушку. Она улыбалась от неожиданности и всех целовала. А я все смотрел на нее не в силах отвести взгляд: это была та девчонка, которая плакала у Камилы на плече. Линда.

Оглядев украшенный зал, она посмотрела в нашу с Марио сторону, кивнула головой в знак приветствия и, как показалось, задержала на мне свой взгляд. Именно тогда в моей голове всплыли слова Марио: «Эта девушка для тебя». И когда заиграла музыка, я уверенно направился в ее сторону и пригласил на танец.

– Кавалер для именинницы, – улыбаясь, произнес я и повел ее в сторону, свободную от столов.

Она лишь улыбнулась и смущенно опустила глаза. Зато взгляды остальных двадцати девочек и девушек вмиг устремились на нас. Послышались женские перешептывания и смешочки, но я видел в их глазах добрую зависть к своей подруге.

С моей подачи, мы с Линдой познакомились и разговорились. Она все рассказывала, какой неожиданностью стал для нее этот праздник и что если бы она знала о нем да еще что будет танцевать с таким красивым мужчиной (ее слова), то обязательно бы надела свое лучшее платье и уложила волосы. Мне оставалось лишь осыпать ее комплиментами и убеждать, что она выглядит как королева. Ее глаза так загорались в этот момент, будто она в жизни не слышала таких слов. А во мне уже проснулось желание дать ей еще больше, показать ей жизнь и защитить ее от невзгод, хотя я прекрасно понимал, что с ней не поиграешь. Первая серьезная любовь может стать для нее и сильной болью. Но остановиться я уже не мог. Так в один момент из кавалера в танце я превратился в ее будущего парня.

***

Один из мужских стереотипов звучит так: «Я никогда не буду плакать. Я же настоящий мужчина».

В ту ночь я плакал. Может, тогда я выплакал все свои слезы, накопившиеся за десятилетия. Ни умершая собака, которая была мне другом в детстве, ни провал в отборе в школьную сборную по баскетболу, ни даже первое понимание своего потерянного существования – ничто ранее не вызывало во мне слез.

Я плакал, став тем дождем, который так ненавидел в Линде. Плакал от боли, которую невероятным образом создал в своей жизни. Плакал от путаницы своих мыслей и чувств. Эта боль была не моей, это была боль двух женщин, которые находились в моем сердце. Я почему-то решил, что они обе так сильно страдают из-за меня, что больше не мог выносить это состояние «отрицательного персонажа».

В ту ночь я решил, что Лола – иллюзия. Эти глупые слезы породили глупые мысли. Если бы у меня было хорошее настроение, я бы никогда так не подумал. Но его не было. Я напоминал себе депрессивную барышню. Всю следующую неделю я скитался по барам, напивался до состояния ползающего примата, смотрел со знакомыми футбол, который я ненавидел, в общем, всячески пытался вести образ жизни среднестатистического мужчины, которого интересует только секс, пиво и футбол. Секс в тот момент я, правда, упустил: не мог смотреть на других женщин.

***

С чего начались мои поиски? Со страха. Помню тот день, когда я проснулся в паническом страхе. Молодой, обеспеченный, живущий с родителями, но уже твердо стоящий на ногах. Душил воздух, я открыл окна. Вот это и есть вся жизнь??? Мне девятнадцать, я молод, я познал любовь и секс, тщеславие, гордость и даже толику власти. Это жизнь? В разных проявлениях, но такая? От этой мысли мне хотелось укрыться в платяном шкафу. Потом я начал прятаться в разных странах и культурах, бежал от себя, не мог принять ту мелькнувшую мысль, душившую меня, что это – все! Ухмыляюсь. Тринадцать лет… Когда я думаю об этих годах, меня вновь бросает в дрожь, ведь ничего, ничего не изменилось. Я так же просыпаюсь каждое утро с тенью той далекой мысли, перевернувшей мою жизнь.