Пространственный подход к наукам о человеке и обществе позволяет перевести последние на новый уровень, поставить вровень с естественнонаучным знанием. Как мы говорили выше, целостность научной картины мира есть следствие целостности мышления исследователей, и в этом смысле физики мало чем отличаются от лириков. Новый уровень целостности должен породить в гуманитарной сфере результаты близкого качества к точным наукам, а как это будет реализовано на практике, покажет время. Главная задача сейчас, чтобы пространство было введено в активный научный оборот и стало бы основанием для рассмотрения самых различных аспектов бытия.

Современные науки об обществе лишены понятийного аппарата, соответствующего реалиям современного мира. Прямым следствием такого положения дел является ситуация, которую в одном из своих докладов Римский клуб охарактеризовал как «неосознанность происходящего». Иными словами, в современном быстро меняющемся мире науки, призванные описывать развитие событий и предсказывать их, оказываются не просто не состоятельными, но нередко фальсифицируют рассматриваемую ситуацию, скрывая в большее мере, нежели проясняя ее. Зато какой простор открывается в этом случае для манипуляций сознанием! А это есть база для информационных войн. Та легкость, с какой может быть навязана модель, не просто не соответствующая реальности, но саморазрушительная для принявших ее, мы узнали на собственном опыте в 90-е годы прошлого века. Сегодня мы наблюдаем за тем же, но с еще более разрушительными результатами, на примере Украины и Западной Европы.

Генетическая беда современных социально-гуманитарных наук заключается в том, что они оформились в действующем виде во второй половине XIX – двух первых десятилетиях XX-го веков, а с тех пор мир изменился радикально. Более того, фундаментальным основанием, определяющим целостность создаваемой картины, является категория «время». В XXI веке надо иметь новое знание об обществе, мире и человеке. Это принципиальное условие обеспечения не просто положительных результатов в условиях информационного общества, но, буквально, выживания. Сегодня знание является важнейшим стратегическим ресурсом. Фундаментальное знание – есть критический ресурс, который в условиях современного мира сопоставим, без преувеличения, только с обладанием ядерным оружием. В условиях быстро развивающегося мирового кризиса, перестройка знания представляет собой жизненно важную задачу. Тот, кто создаст это новое знание, тот получит большие шансы на будущее.

Новое знание, адекватное текущей ситуации, может быть обеспечено только благодаря его целостности, которая определяется базовой категорией, на основании которой ведутся исследования. А такой категорией является пространство. Пространственный подход позволяет эффективно объединять в рамках одного проекта различные научные дисциплины, технологии и элементы культуры. Такой подход способен генерировать собственные социальные, экономические и политические реалии. С формальной точки зрения пространственный подход стимулирует выработку нового типа мышления.

В заключение, мы можем констатировать, что сама ситуация неумолимо подталкивает нас к быстрейшим переменам. Пример естественных наук, о котором мы говорили в первых строках, со всей очевидностью указывает направление дальнейшего движения. М. Хайдеггер на закате своих дней высказывал сожаление по поводу того, что не уделил вопросу пространства достаточного внимания. К сожалению, переменам традиционно противостоит инерция сознания. Так что проблема «введения в пространствоведение» оказывается в большей степени психологической, нежели методологической. Прежде всего необходимо преодолеть себя, чтобы понять; и поняв, эффективно создавать новую практику бытия.

Вартофский М. Репрезентация и научное понимание. – М.: Прогресс, 1988.

Каку М. Гиперпространство: Научная одиссея через параллельные миры, дыры во времени и десятое измерение. Пер. с англ. – 2-е изд. – М.: Альпина нон-фикшн, 2015.

Кипра Ф. Дао физики. – СПб.: ОРИС, 1994.

Леонтьев А. Н. Личность как предмет психологического исследования // Леонтьев А. Н. Деятельность, сознание, личность. – М.: Смысл, 2004.

Сторожук А. Ю. К вопросу о происхождении представлений о пространстве // Философия науки. № 1 (32) 2007.

Филиппов А. Ф. Социология пространства. – СПб.: Владимир Даль, 2008.

Шпенглер О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории. В 2 т. Т. 1: Гештальт и действительность. – М.: Мысль, 1993.

Ясперс К. Общая психопатология. – М.: Практика, 1997.

Современный уровень развития понятия социальное пространство в значительной мере определяют работы П. Бурдье, который исходил из возможности представить социальный мир в форме многомерного пространства, построенного по принципам дифференциации и распределения, сформированным совокупностью действующих свойств. В рамках своей концепции Бурдье ввел понятие агент, как альтернативу понятиям субъект и индивид, используемых в структуралистском и феноменологическом подходах, соответственно. Бурдье наделил агента таким важным свойством как габитус, выполняющим функцию посредника между объективными структурами и индивидуальными действиями, являясь одновременно результатом интериоризации внешних условий и средством экстериоризации бессознательных схем восприятия и действия, осуществления индивидуальных практик.