– Нет!

– Мне тоже, – она вздохнула. – По крайней мере, до некоторых пор. А затем один яркий миг – и всё, вся остальная жизнь становится такой серой, такой нормальной, и тянется она еще долгие годы.

По моей спине пробежал холодок. Да, сказала я ей. Да, мне хорошо знакомо это чувство.

Я спросила, что произошло, но она не стала углубляться в подробности.

– Ты наверняка все равно не поверишь, – она усмехнулась, как усмехаются люди, когда им совсем не смешно. – Это случилось так давно, и я была так молода. В общем, жил на свете один человек. Не такой, как все другие. И в гуще того безумия, огня и… – она замолкла на миг, – …прочего, я просто чувствовала, что должна ему помочь. Казалось, я была рождена именно для этого. Казалось, я ждала всю свою жизнь, только чтобы схватить его и оттащить в сторону, спасти от молнии. А затем он просто вскочил, отряхнулся, потушил одежду, кивнул мне и исчез. Убежал прочь.

Ох.

Она продолжала:

– Было в нем что-то необычное. Он так сиял, казался таким знакомым. Словно я уже делала это прежде. Словно сделаю снова. – Старушка будто удивлялась самой себе. – Но я никогда не встречала похожих на него. Пока не увидела тебя. В тебе есть тот же самый свет – но теперь он угасает, верно?

– Да, – сказала я. И вдруг, сама того не ожидая, поняла, что плачу.

– Потому я и ходила за тобой. На случай… если тебе понадобится помощь.

– Нет, к сожалению, нет, – ответила ей я. – Рядом со мной давным-давно уже ничего не взрывалось. Даже обидно.

– Что ж, – сказала старушка. – Тогда, пожалуй, мне остается только спросить – ты знала его?

Я посмотрела ей в глаза. В них плясали золотые искорки.

– Когда-то, – я кивнула, – у меня был воображаемый друг. Но оказалось, что он настоящий и с тех пор совсем не повзрослел.

Мы улыбнулись друг другу. Одной и той же печальной улыбкой.

Она заговорила снова.

– Ты не могла бы передать ему послание от меня?

И вот что я хотела тебе сказать.

Я знала, что когда-нибудь ты найдешь эту старую, перепачканную вареньем книгу, пожелтевшие страницы которой будут пахнуть карамелью. Знала, что ты возьмешь ее и тонко улыбнешься своей легкой улыбкой. Сейчас эта улыбка застыла на твоих губах. Потому что в кои-то веки на три шага впереди оказалась я. Поэтому, Доктор, будь готов поднять глаза. Она ждет тебя. Она ждала очень долго. И если ты увидишь женщину, которая будет просто наблюдать за тобой, знай, что беда близко.

Но прежде чем ты поднимешь глаза, я передам тебе ее послание:

«Беги, смышленый мальчик, и помни…»

Шла последняя неделя летних каникул, и Кейт была на взводе. Она носилась по кухне, пока мама не велела ей прекратить.

– Ну что, Кейт, что такое?

Кейт вздохнула. В последнее время с ней это частенько бывало.

– Да то, мам, что здесь ужасный кавардак.

Мама Кейт оглядела кухню и поняла, что дочь права. Все вокруг было завалено неразобранными чемоданами, а на картонных коробках сушилась недомытая посуда.

– Ерунда! – запальчиво возразила мама. – Я обязательно все приберу. Сегодня же утром. Наверное. День такой хороший, не хочешь пойти поиграть на берегу?

– Я бы лучше осталась и тебе помогла, – Кейт не любила начинать новые дела, не закончив старые.

– Просто… иди да повеселись, – мама легонько шлепнула ее единственным вафельным полотенцем, какое еще можно было найти на кухне.

Кейт вышла из дома. Это был красивый старый коттедж, вокруг которого до самой соломенной крыши росли розы. Он был очень мил, но настоящим домом для Кейт до сих пор не стал. Агент по недвижимости объяснил, что вещи прежней владелицы оттуда еще не вынесли. Мама Кейт клятвенно пообещала все разобрать и так ничегошеньки и не сделала.

Кейт вздохнула и решила больше так не вздыхать. Толку с этого не было никакого, а бессмысленные занятия Кейт не любила. Она вышла на холм и оттуда окинула взглядом городок Уотчкомб – само воплощение бессмысленных занятий. Дважды в день паровоз привозил из соседней бухты отдыхающих, и они заполоняли извилистые улочки, покупая конфеты с открытками и распивая чаи. Пляж был уже забит семьями, гуляющими туда-сюда на солнышке от понтона до маяка и обратно. Иногда они успевали проделать этот путь даже дважды. Гребные лодки отходили от маленькой гавани, непонятно зачем заплывали недалеко и просто возвращались обратно. Все это казалось Кейт совершенно бесполезным, но она все равно слышала, как люди радуются и кричат. И не могла понять почему.

«Семь дней», – хмуро подумала она. До начала школьных занятий оставалась еще целая неделя. Новый дом, новый город, новая школа. Кругом неопределенность. Кейт твердо вознамерилась сделать хоть что-нибудь за то недолгое время, что у нее осталось. Всего семь дней – хотя утро уже почти прошло, так что она мысленно сократила срок до шести с половиной.

Кейт поразмыслила над тем, чтобы пойти в город и сесть на ближайшую электричку. Она перебрала монетки в кармане и задумалась, стоит ли. Канцелярские товары в Майнхеде были отличные, но купить блокнот значило просто признать, что, как ни крути, от школы никуда не денешься.

Именно тогда и произошло кое-что неожиданное. Эта самая неожиданность стала первой из нескольких, что случились с Кейт за этот день и изменили ее жизнь навсегда. Серая кошка пробежала по лужайке и остановилась, готовясь нырнуть в живую изгородь.

У Кейт кошки не было, но она не отказалась бы ее завести. Поскольку кошка, очевидно, ждала ее, Кейт решила на этот раз нарушить свое правило насчет бессмысленных занятий и пошла следом. Кошка проворно проскользнула сквозь изгородь, и Кейт последовала за ней, следует признать, с несколько большим трудом. В какой-то миг вокруг нее сомкнулись ветви, и Кейт испугалась, что застряла, но затем она вывалилась, как пробка из бутылки, прямо на траву. К ногам незнакомого мужчины.