Позднее этот кровавый магический обряд был несколько смягчен: человеческая жертва не умерщвлялась, а оскоплялась или самооскоплялась с последующим зарыванием соответствующих частей ее полового органа в землю с той же магической целью.

Глава жрецов-скопцов Аттиса и Кибелы со священными предметами культа.

На этой почве постепенно сложился миф о самооскопляющемся и умирающем Аттисе, а с развитием культа этого божества оскопляющие себя жертвы стали превращаться в его постоянных служителей-скопцов. Однако, с установлением постоянной жреческой организации потребность в ежегодном магическом возобновлении производительных сил природы и божества т. е. в самооскоплении, не исчезла и она покрывалась тем добровольным актом его, который мы наблюдали при рассмотрении соответствующих обрядов «дня крови».

Что касается обрядов погребения и воскрешения Аттиса, то они— позднейшего происхождения и в конечном итоге воспроизводили мотив роста и жатвы хлебов, как и в аналогичных обрядах Озириса, Таммуза, Адониса. Мотив бракосочетания воскресшего божества стоял в связи с былым половым общением участников празднества для поддержания существования кланов и магического воздействия на плодородие почвы. Наконец, омовение статуи богини являлось отражением древнего обычая: новобрачная после первой брачной ночи должна была обмываться водой, ибо пролитая ею кровь, якобы, привлекала демонов, злых духов и делала ее нечистой, а от нее нечистота магически переходила и на все ее предметы, вещи. Кроме того, таким путем тоже старались обеспечить влагой поля, нивы.

Таковы основные моменты фригийской пасхи в отношении их происхождения и смысла. Взятые вместе, они позволяют нам дать теперь общий ответ на вопрос, — кто же скрывается в лице ее главных мифологических героев — Аттиса и Кибелы. Первый из них в своем обычном виде — божество растительности: вообще, хлеба, полевых злаков — в особенности. Кибела, фигурирующая в мифах также под именами Наны и Агдистис, т. е. считавшаяся первоначально матерью и возлюбленной «спасителя», — богиня женского начала, плодородия, земли и природы, родственная тем же Изиде, Иштар и Астарте.

Кибелой мы заканчиваем краткое ознакомление с рядом древневосточных богинь, бывших наиболее чтимыми в свое время и послуживших одними из главных первообразов для христианской богородицы и девы Марии. В заключение нам следует несколько остановиться на некоторых, еще не разобранных нами, их общих мифологических мотивах, сделать небольшое обобщение и посмотреть, что же произошло с этими божествами и их культами к эпохе зарождения и начального развития христианства.

Присматриваясь ко всем этим богиням, мы находим у них ряд характерных общих мифологических черт, сторон, мотивов, придающих им своеобразную физиономию. Одной из таких черт является то, что все они считались богоматерями, при том девственными, девами. Их поклонники верили, что они как до своего разрешения от бремени, так и после него были и продолжали оставаться девами, — непорочными, зачавшими чудесным образом от божественного семени, без участия земного, мужчины. Одним обстоятельством, сыгравшим здесь свою роль, было то, что первобытным народам долго не был известен механизм зачатия и половому акту в нем они или не придавали никакого значения, или отводили второстепенное место.

Они считали, что зачатие женщиной происходит от того, что в ее тело проникает в том или ином виде и тем или иным путем дух предка, при чем для его проникновения туда нужно лишь отверстие. Поэтому существовал обычай лишать девушку девственности искусственным путем, с помощью какого-либо предмета, чтобы она могла после того стать матерью без помощи мужчины и, все же, считаться девой, а дети ее непорочно зачатыми. К этому надо присоединить еще то обстоятельство, что ранее девой, девственницей считалась всякая незамужняя женщина, хотя бы и бывшая уже матерью; звания этого она лишалась лишь после того, как выходила замуж, юридически становилась чьей-либо женой.

Наконец, рано также сложился взгляд, что все, более или менее выдающиеся в каком-либо отношении, лица не могли произойти, родиться естественным путем: в них видели сыновей, зачатых девственными матерями от небесных отцов-богов, а не от смертных мужей. Так, например, про египетских царей-фараонов рассказывали, что матери рождали их «непорочно» — девами и от верховного божества Амона или Ра, который для схождения с ними принимал образ их земных мужей. Такое же происхождение приписывали себе древние ассиро- вавилонские цари. Масса подобных сказаний существовала также о различных отдельных героях древности, при чем не только на Востоке, но и на Западе, в частности — в Греции и Риме.

После всего этого становится понятным мифологический мотив, общий сказаниям о всех вышеназванных богинях, что они до и после непорочного рождения ими сыновей были и оставались девами, — девственными богоматерями: мотив этот, земной по происхождению, был перенесен на «небо», в мир богов, и занял соответствующее место в их мифах и культах. Этому способствовало то, что названных богинь в мифах рисовали обычно земными женщинами, девами, якобы, жившими некогда на земле и здесь проходившими свой жизненный путь.