Никто не выглядел впечатленным, и я понимала, что звучу и выгляжу не убедительно. Каштановые волосы, грязная, в старом плаще поверх платья, испачканного кровью. Никаких украшений, красного платья, стражи. Я не выглядела как сияющий признак надежды, о котором говорилось в легендах.

— Как тогда она касается тебя? — спросил другой мужчина, указывая на руку Нии в моей руке. — Донен была ядовитой.

— Нет, я… — я замолчала, пытаясь понять, как объяснить поступок королевы. — Я никогда не была ядовитой. Это все ложь королевы.

— Донен была палачом, — сказал мужчина. — Или ты была, если ты — это она. Ты убивала людей. Я был там, работал там. Мы все знали, что ты убивала людей. Я видел тела.

— Это была уловка, — сказала я. В голосе звучало отчаяние, и я подавила его. — Королева добавляла в их последнюю еду яд. Он был просчитан идеально, чтобы выглядело так, будто их убила я.

Пауза, а потом:

— Так теперь ты просто девушка? — сказал Стуан.

— Нет. Нет, я не просто девушка, — я говорила и ощущала, как жар поднимается к груди и шее, делая кожу красной, но я продолжала. — Я пришла, чтобы вести вас против Спящего принца. Я хочу бороться с ним, хочу вернуть Лормеру.

Мужчины переглянулись.

— Вчетвером?

Мои щеки вспыхнули, я ощутила дрожь, когда мужчины посмотрели на нас. Моя решимость трещала по швам, рушилась, словно ее выстроили неправильно. Я взглянула на Кирина, а он печально смотрел на меня, словно ожидал такое и хотел бы избавить меня от этого. Ниа и Сестра Надежда тоже молчали, их лица прочитать не получалось. Интересно, как поступила бы Эррин? Наверное, ударила бы кого-нибудь. А потом я невольно подумала о Хелевисе, как она сплетала слова так, чтобы даже ужасные вещи звучали логично. Чтобы словам верили. Считали возможными.

— Да. Но нас было только двое, когда я победила одного из его големов в Тремейне.

Удивление появилось на лице Стуана, он взглянул на меня, и я выпрямилась, стараясь выглядеть внушительно. Момент был решающим.

— Слушайте, нам нужно вернуться в лагерь, — вдруг сказал Стуан. — Скоро стемнеет. А вы… — он замолчал, посмотрел на друзей, а те кивнули. — Вы можете идти с нами, если хотите. Поговорим там обо всем.

Он отвернулся от меня, за ним пошли остальные мужчины. Через миг за ним последовала Ниа, Сестра Надежда схватила за поводья свою лошадь и присоединилась к ней. Я ощутила, как Кирин пытается посмотреть мне в глаза, но в этот раз не обратила на него внимания, а смотрела на спину Сестры Надежды и шла за ней. Сухари теперь казались тяжким грузом в моем животе, и я жалела, что поела.

Глава 6:

Они отвели нас в свой лагерь глубже в лесу, в восьми милях от места, где они нашли нас, в нескольких милях от моря. Они говорили, пока мы шли по Западному лесу, оказалось, что все они раньше работали в замке, один был конюхом, другой — садовником, а тот, что напал на Сестру Надежду, был стражем, как Стуан, хоть и не моим. Мужчины общались дружелюбно, особенно, с Кирином, спрашивали о Трегеллане и том, что наделал здесь Аурек. Никто не говорил со мной, снова никто не смотрел на меня. Несмотря на мои уверения, они старались не приближаться ко мне. Ниа же шла рядом со мной, когда позволяла тропа, и помогала мне перелезть через деревья, даже если помощь не требовалась. Каждый раз при этом она пронзительно смотрела на мужчин.

Мы шли до их лагеря почти три часа, и там почти пятьдесят пар глаз тут же посмотрело на нас.

В центре у большого котла стояла женщина с лормерианским лицом: сильными чертами и настороженным взглядом.

— И кто это?

Я хотела заговорить, повторить свою речь, но Сестра Надежда вышла вперед, задев по пути мою руку.

— Я Надежда, Хоуп Колби. Это Ниа, а это Кирин, — представила она остальных. — Думаю, вы знаете Твайлу Морвен, хотя вы ее, наверное, помните лучше как Донен Воплощенную, — раздались вскрики, но Сестра Надежда, или Хоуп Колби теперь, продолжила говорить, заглушив шепот. — Ниа и Кирин — трегеллианцы, но я из Лормеры, как Твайла. Родилась в Монкхэме. И мы очень рады всех вас видеть.

Все смотрели на меня, и я выпрямила спину и подняла голову.

— А теперь, — сказала Сестра Надежда… Хоуп, ее голос был четким, но теплым, — уверена, вы слышали всякий бред о том, что Твайла ядовита, что может убить вас. Но это не так. Не кожей, — Хоуп обвила рукой мои плечи, толпа снова вскрикнула, одна женщина даже схватилась за руку крупного мужчины рядом с ней. Что-то заставило меня приглядеться к ней.

— Леди Шаста? — спросила я.

Она кивнула, ее голова качнулась, как початок кукурузы, на ее длинной шее.

— Вы сбежали?

Снова кивок.

— Как?

На миг ее лицо скривилось.

— Мы были в нашем замке в Шаргате, когда услышали о нападении Спящего принца. Меня отослали, а муж хотел сражаться. Он погиб, — она опустила голову, ее огромный спутник тоже. Казалось, она уже нашла лекарство от своего горя.

— Мне жаль, — сказала я. Кто-то в толпе крикнул:

— Она не умерла.

Я повернулась к женщине, указывающей на Хоуп, все еще обнимающую меня.

— Она должна была умереть. Она коснулась ее и должна была умереть.