— Не-ет, мне мало! — И укусила сразу же! Его член сразу налился силой, руки нырнули под спину, а губы накрыли сосок. Вот теперь порядок! Мы бросились друг на друга как два зверя. Он не признавал мою власть, я — его. Но, испытав мою любимую ласку, Дилоос стал шёлковым. Он готов был стать кем и чем угодно для меня, только бы я любила его так же жарко. Я с улыбкой опытной куртизанки выпила его до последней капли. Кстати, его семя голубого цвета. Интересно… Спросила его, от чего это зависит. Сказал от сил конечно! Тогда я прикусила губу и попросила его о услуге. Я хочу знать, у меня тоже цвет любовных соков зависит от сил? Сладкий, безумный, нежный! Текучий как вода, свежий как взвесь капель у водопада! Он старался так, будто от этого зависит его жизнь! Я кричала, выгибалась, его руки всё более страстно сжимали мои бёдра, ускорял темп и его язык! Да-а-а!

— Золотая! — поднял голову Дилоос, облизался, — Сладкая…

Мы рассмеялись довольно. Я спросила ещё раз, уверен ли он в своём решении стать моим мужем.

— Сейчас больше чем поначалу! — я бросилась на него фурией, он прижал меня к ложу, его поцелуй тут же утихомирил меня, — Да, я хочу этого!

— Тогда пос-старайс-ся! — прошипела я, сверкнув клыками. Понял, качнулся вперёд, показав свою готовность. Я со стоном и всхлипом нетерпения подалась навстречу. А дальше он показал всю свою страсть, всё желание! Ложе скрипело и грозило рухнуть, а мой божественный супруг всё быстрее, всё сильнее брал меня под звуки бури! На пике, на моём безумном, диком крике, я разорвала его спину от шквала эмоций. Что там… потом узнаем…

ГЛАВА 20

— А как вы стали богами? — спросила я у Дилооса. Мои руки порхали над его животом, кончики пальцев задевали красивый и уже вновь готовый к любви жезл.

— Когда-то артефакт, который ты назвала лавкой, стоял в храме Создателей, — я слушала раскрыв рот. Вот это да! Сколько же ему тогда? Два, три, пять тысячелетий? — Не скажу! — рассмеялся он. Я потупилась.

Поцелуй. Нежный, ласковый, а потом страстный и сводящий с ума… Не-ет, так не пойдёт! Пусть расскажет! Отодвинулась, сверкнула безумием в глазах в ответ на его шальную радость.

— Да, в том самом, под которым сейчас живут пауки! Каждый из нас почувствовал Зов. И мы пришли к Храму. Нет, не в одно время. Кто-то и спустя годы только добрался. Те же ощущения, что и у тебя: боль, словно кожу сдирают, а потом стали просыпаться способности. Я любил воду всегда! Мог подолгу быть без вдоха под водой, плавал даже в океан, — глаза Дилооса затуманились воспоминаниями, а я просто не могла упустить такой возможности.

— М-м, продолжай… — меня прижали к кровати и так отлюбили! О-ох, он мне последний мозг вынесет! Буду пускать слюни… на его плоть, на его грудь, гладкую, загорелую… на синие со всеми оттенками лазури волосы…

— Я слышал, что последняя часть у русалок? — я кивнула. Едва-едва, так лениво было шевелиться. Мой бог довольно улыбнулся и продолжил, — Это мой народ. В смысле, я их покровитель уже много веков, — я опять заломила бровь в молчаливом вопросе, — Много, детка, очень много! Но я ещё никогда не чувствовал себя таким молодым!

— О-ой…

— Где болит? — тут же схватил меня в охапку мой божественный муж.

— Нигде, — пролепетала я, раздумывая, простят ли мне тот же рисунок на спине ещё раз?

— Таи? — синие брови мужчины красивыми крылатыми птицами вспорхнули ввысь. Я залюбовалась, протянула руку и стала ласкать его лицо. Скулы, губы… Как же ты красив, мой бог! Сглотнул комок в горле, на миг закрыл глаза, впитывая мою любовь.

— Тебе нравится, как я ласкаю его? — и кивнула на его пояс. Замер, прикинул, к чему вопрос. Кивнул, — Понимаешь. Я его тоже люблю… Его красота завораживает меня! И всё, что с ним связано…

— Таи!!! — обречённо вздохнув, вызвала зеркало. И ещё одно, чтоб видел себя. Минута шла за минутой. А мне за прекрасный в общем-то рисунок пока ничего не было.

— Он… прекрасен, правда? — я завороженно погладила все мнимые выпуклости чудесного жезла любви.

— Мне теперь на людях не раздеться…

— Да его только я вижу! Ну и остальные мои мужья.

— Так о чём ты думала, когда он появился? — снова навис надо мною мой любимый.

— А-ах! — ахнула я, ощущая его глубоко в себе, — Я думала о тебе! Да-Да-да! Боже…

Через сутки в дверь стали интенсивно стучать. Ногами. Ног было много. Дилоос так и вышел открывать. Нагим и прекрасным! Я застонала и засверкала снова.

— Что стряслось? — вопросил он у эмиссов и горгонов. Те стояли молча, сложив руки на груди.

— Мы видим берег! А вот ты, похоже, его потерял! — прошипел Баатшши.

— Выбор только за ней! — кивнул на меня Дилли. Я в это время сладко потянулась, встала с ложа. Вызвала сумку, стала в ней копаться. Сзади прижался горгон, сумку из рук вырвали и отложили.

— Мы пришли забрать тебя у старого разратника! — я заржала. Старый? Да он ещё хоть куда! Сладкий, невозможный! Порывистый, как огонь! Наши глаза нашли друг друга, по связи, обретённой столь недавно, пришли его чувства… Они омыли душу, опалили невыносимым счастьем! Я люблю вас! Всех!