– Я думаю вам надо принять повышение. Авансом… - разрядил я обстановку.

– Я приложу все силы, чтобы быть достойным этого звания – торжественно отчеканил Одинцов. Я только кивнул – к чему много слов… Вождь тепло поблагодарил всех присутствующих.

– Товарищи командиры – подождите меня у машин – приказал я.

– Товарищ Сталин – дайте указание пригласить к вам товарища Берию. Срочно !
– попросил я, когда за последним командиром закрылась дверь. Вождь полоснул меня пронзительным взглядом, поднял трубку и бросил в нее несколько слов.

– Давайте пока присядем – в ногах правды нет - миролюбиво предложил я.

– Неужели все так плохо ? – раздраженно произнес Верховный. Но твои же летают, судя по хронике на Яках; Лавочкиных; Илах и Петляковых ?

– Это послевоенные выпуски – за пять военных лет они стали намного лучше. И потом – не пускать же мне в воздушные бои нашу современную технику ? Хотя кое - что может быть и запустим. Но попозже… Рация на поясе пискнула.

– Это они ? – догадался Сталин.

– Берия скоро будет ? Звякнул телефон Поскребышева.

– В приемной – коротко бросил Верховный. Я встал:

– Пойдемте товарищ Сталин – мне нужно вам кое-что показать. И, пожалуйста, отдайте представления Поскребышеву – потом вам точно будет не до них…

Глава восьмая

И времена седые - о себе напомнят…

В приемной к нам присоединился Берия. Кивком ответил на мое приветствие и, повинуясь мотнувшему головой Сталину, молча пошел за нами. Шли мы долго: минут пять – семь: по коридорам, переходам; поднимаясь и спускаясь по лестницам. Сталин начал раздражаться - понимаю: сколько можно идти, да еще в абсолютном молчании. Наконец, поднявшись по очередной лестнице, увидели Морозову.

– Здравствуйте товарищ Сталин – официально поприветствовала она Вождя; кивнула Берии, на что тот лишь зло сверкнул стеклами пенсне.

– Нам туда – показала она в конец коридора. У неприметной двери, в конце коридора лежало два связанных тела: Лейтенант НКВД и сержант из охраны Кремля. У двери стояла Краснова. Она поздоровалась со Сталиным, распахнула дверь и отошла в сторону. Шагнул в дверной проем первым, за мной – Верховный. Пройдя по узкому – не шире метра и длинному – метров пятнадцать коридору, освещенному лишь тусклым светом из открытой двери, мы подошли к "композиции" : на полу лежит одно тело на животе, а возле него – Алешкевич. Достал фонарик, чуть отстранился в сторону и посветил на лежащего.

– Сержант – негромко произнес я, показывая глазами на тело. Тело само собой повернулось на бок. Представляю сейчас лица Сталина и Берии. На петлицах - капитан НКВД.

– Не знаете кто это, Лаврентий Палыч ? Ответа ждать не стал – распахнул дверь за Настей. Оп – па ! Лист дубовый сорвался с ясеня – ну ни хрена себе охренасина… Стул, стол; возле него лежит на боку очередное тело. В комнате горит не яркая лампочка, но ее достаточно, чтобы увидеть: лежащий – капитан НКВД… А на столе… что-то такое я и предполагал: шедевр современной инженерной мысли – проволочный записывающий магнитофон, продолжающий записывать. Рядом лежат наушники. И рубля не дам на спор – магнитофон американский… Подошел, постоял немного, рассматривая, повернул ручку – остановил. Повернул другую, подождал немного, остановил, включил, поднес к уху наушник, обернулся, протянул Верховному:

– Послушайте… Сталин приложил наушник к уху …

– Скажите товарищ генерал-полковник – а почему вас нет в этом списке… - услышал он знакомый голос. Сталин перевел взгляд с магнитофона на меня, на Берию, на лежавшего НКВДешника и снова на Берию, наливаясь яростью.

– Там за стеной – ее толщина метр, ваш кабинет товарищ Сталин - пояснил я.

– Давно слушают ? – звенящий от ярости голос прошелестел в комнате.

– То, что кто то здесь был, я почувствовал в прошлое посещение, но запись в то время не велась – это точно. Да и не было у меня точной уверенности – так, на грани ощущений. Надо было все проверить…

– Это твои люди Лаврентий ? – задал вопрос ХОЗЯИН. Бледный как полотно Берия пытался что то сказать, но не мог: губы выплясывали невероятный танец; глаза безумно вращались; тело колотила мелкая дрожь – если не инфаркт, то обморок вполне был возможен.

– Это твои люди Лаврентий ! – обвинительным тоном сказал, как плюнул Вождь.

– И они СЛУШАЛИ МЕНЯ ! Пора – надо спасать "лучшего кризисного менеджера". Он еще много сделает полезного для Советского Союза – надо лишь его контролировать в его делах…

– Товарищ Сталин – эти люди служат в НКВД, но они все из отдела Фриновского.

– Из этих ?... – вдруг ровно спросил успокоившийся Вождь.

– Из этих – утвердительно кивнул я. – Он и у Ежова был заместителем. Берия здесь не при чем – это факт, но все таки Фриновский – его заместитель…

– Мы с ВАМИ еще поговорим, товарищ БЕРИЯ ! – Сталин резко развернулся и зашагал к выходу.

– Лаврентий – я положил ему на плечо руку, немного восстанавливая его пошатнувшееся здоровье – мой тебе совет: аккуратно вывези этих, чтобы никто не знал, где они; арестуй Фриновского - прямо сейчас и помести туда же; поставь усиленную охрану, а у дверей – двух, а лучше четырех лично преданных тебе охранников и чтобы не пускали к ним никого, кроме тебя. Еду и воду пусть им привозит твой человек из города и каждый раз из разных столовых разных районов, а не ресторанов. Иначе тебе нечего будет сказать Хозяину. А я, со своей стороны, обьясню ему ситуацию. Ну а дальше ты уже сам…