Шрифт:
Солнце поднималось к зениту и заливало гостиную ярким светом. Самое время для утренних новостей. Ксандра должна увидеть его. Дочь убийцы его дорогой Динн должна взглянуть в глаза своей будущей смерти.
Глава 5
День выдался теплым и солнечным. Друзья как раз заходили в кофейню, когда у Ксандры зазвонил мобильный. Номер скрыт.
– Слушаю, - Ксандра кивнула, рассеянно улыбнувшись Тимуру - веселому бармену с параллельной смены и проскользнула в дверь служебки, - Я слушаю!
Трубка молчала. Судя по всему, тот, кто находился на другом конце виртуального провода, диалог вести не собирался. Ксандра прислушалась. Тишина не была абсолютной: до слуха доносился едва различимый вой собаки. Гораздо ярче был звук шелестящей бумаги, будто кто-то перебирал газеты. Что за баловство? В трубке раздался громкий треск, словно в нее кто-то сильно дунул. Ксандра поморщилась, отведя телефон немного в сторону. Ветер? Ну, конечно! Листья! Вероятней всего неизвестный шел по осеннему парку - только там, между густо растущих деревьев можно утонуть в море листвы, шагая по которой слышишь ее шелестящий монолог.
– Алле, вы будете говорить?
– Ксандра повысила голос.
Тишина. Она нажала кнопку отбоя и уставилась на трубку. Внутри зашевелились нехорошие предчувствия.
– Эй, ты куда сбежала? - Пит ворвался в комнату отдыха, - Я там уже Леху напряг. Он выудил вчерашнюю запись с камер, и ждем только тебя.
Ксандра бросила телефон в сумку и быстро проследовала за Питером. Блондин: сейчас он - их главная задача.
– Ну вот, - бритоголовый охранник Леха развернул монитор так, чтобы было удобней смотреть.
Экран был разделен на девять секторов, каждый из которых демонстрировал определенную зону кофейни, включая некоторые служебные помещения и крыльцо "черного" входа. Ксандра ткнула пальцем в средний квадрат.
– Этот, - Леха увеличил его на весь экран и равнодушно отъехал в сторону.
Хорошо, когда тебя не тревожат ни загадочные звонки, ни кошмарные видения, ни тем более трупы посетителей. Она вздохнула и перевела взгляд на монитор. Главное ничего не пропустить. Питер подтянул к столу два стула, и они полностью погрузились в просмотр давешних событий.
Камера фиксировала практически весь зал, включая столики у выхода. С этого ракурса не был виден только служебный вход и два дальних стола.
– Вот он, Пит!
– Ксандра выкрикнула эти слова так громко, что Леха дернулся и выронил карандаш - разгадывать судоку на рабочем месте было его любимым занятием.
– Черт, Сань, ты потише там, - она не обратила на эти слова ни малейшего внимания.
С замиранием сердца Ксандра следила за тем, как высокий сухой старик в черном смокинге и длинной завитой тростью зашел в кофейню. Некоторые из посетителей обернулись, большинство же, вальяжно раскинувшись на удобных мягких диванчиках, не обратило на чудного старика никакого внимания. Тот прошел в середину зала и уселся на диван, расположившись лицом к выходу.
– Кто это?
– Пит непонимающе уставился на Ксандру.
– Я не знаю, - Ксандра с тоской взглянула на друга, словно тот мог дать ей хоть какую-то подсказку.
Тот лишь вопросительно пожал плечами.
– Мне кажется, он имеет какое-то отношение к случившемуся, - она почти прошептала последнюю фразу, сама до конца не веря в то, что это не ее воспаленная фантазия, нарисовавшая образ таинственного и опасного незнакомца, а действительность, которую нужно принять во внимание.
Старик вполне мог привидеться ей в кошмарах только благодаря вчерашним событиям. Ксандра умолкла.
На экране к посетителю в смокинге подошел Пит и предложил меню. Старик к нему даже не прикоснулся и что-то сказал.
– Апельсиновый сок со льдом, - пояснил Питер.
Дальше ничего интересного не происходило. Старикашка мирно читал газету, рядом с ним на диване лежала трость. Кто-то входил, кто-то выходил из кофейни. Каждый раз, когда дверь открывалась, старик приподнимал голову, но через секунду снова погружался в чтение.
Двенадцать минут. Входная дверь в очередной раз открылась, и в кофейню вошел блондин. Ксандра вздрогнула. Этого человека она навсегда запомнит другим: стеклянные глаза, приоткрытый рот с мертвецки бледными губами, пряди волос, потемневшие и слипшиеся от влаги и грязи.
Волоски на ее теле снова встали в стойку. Страшный заледенелый взгляд, устремленный в вечность, не желал покидать ее память. Желудок тут же сжался в маленький комок, а к горлу подступила тошнота. Ксандра отвернулась. Ей стало не по себе от мысли, что она, словно господь бог наблюдает за человеком, часы жизни которого сочтены.