— А вы интересно мыслите, — заметил Блаунт, обеими руками пожимая руку Стэка. — С вами будет приятно работать. А теперь пойдемте в мою комнату военных игр и займемся планом всеобщего уничтожения. Сначала я разделаюсь со всеми земными почтальонами. Хватит терпеть вечные задержки с доставкой моих важнейших посланий.

— Прекрасно, — сказал Стэк. — Пошли.

И в это мгновение произошел разрыв континуума. Он начался в виде мерцания, дрожания и сотрясений. Потом появились клубы желтоватого дыма, сгустившиеся в медведей коала, которые тут же попрятались под мебелью. Затем стены пошли пузырями и затрещали, кресла то вспыхивали ярким светом, то гасли.

Все это предвещало опасность вселенотрясения, которое изменяет все вокруг и, как правило, к худшему.

Комната преобразилась в римский Форум, в Башню торговцев, в застенок для предателей в Сан-Франциско, в торговый ореховый центр «Стакки» в Джорджии и наконец стала довольно небрежной копией греческого рекреационного зала из 2001 года.

В этом зале вокруг огромного стола из красного дерева сидели мужчины в ковбойских шляпах и черных шелковых масках.

Из потайной двери слева в зал стремительно вошел человек в серо-голубом костюме и теннисках. Это был Секюйль.

— Агр-р! — прохрипел Блаунт, и лицо его посерело.

— Да, — сказал Секюйль, — пришел час расплаты, Блаунт. Здесь собран Комитет по охране целостности повествования. Возможно, вам он лучше известен под названием «Архетип Бдительных».

— Бог мой, нет! — воскликнул Блаунт.

— Блаунт, вам действительно должно быть стыдно. Ваше вшивое Weltanschauung [239] никому не интересно. Это повесть о Кромптоне, а вы в ней всего лишь второстепенный персонаж.

— Но, черт возьми, — сказал Блаунт, — действующее лицо имеет право на самосовершенствование, не так ли?

Секюйль обратился к Бдительным:

— Джентльмены, думаю, вы тоже заметили: Блаунт из эгоистических побуждений сломал сценарий и, исказив сюжет, направил действие в нежелательное и невыгодное русло.

— Ясное дело, — подтвердил один из Бдительных. — Считаю, его надо вообще вымарать из повести.

— Блаунт, как вы хотите исчезнуть? — спросил другой. — В автомобильной катастрофе? В толпе во время коронации? Или примете снотворное?

— О, пожалуйста, не вычеркивайте меня! — взмолился Блаунт. — Простите! Я раскаиваюсь, я больше так не буду!

— Сомневаюсь, можно ли вам верить, — сказал Секюйль.

— Я буду хорошим! Вот увидите! Вы еще будете гордиться мной!

— Хм…

Блаунт не стал терять времени даром. Почувствовав, что ему предоставлена последняя возможность избежать вычеркивания из повести, он обратил все свое имущество в наличные, раздал их бедным и ретировался в ту самую пещеру Бхутан, где обитал Отто Градж, сын судьи О. Т. Граджа. Через несколько лет о Блаунте заговорили, как о Странном Монахе — так его прозвали за привычку пересчитывать свои зубы на людях. В этой повести вы больше не встретитесь с ним.

— Секюйль, не знаю, как вас благодарить, — сказал Кромптон. — Не могу ли я чем-нибудь помочь вам в вашей Игре?

— Вы уже помогли мне, Кромптон, — сказал Секюйль, — тем, что вляпались в эту забавную ситуацию, из которой я благополучно извлек вас, заработав таким образом пятьсот красных очков за три чистых броска. Вот так-то.

— Я очень рад, — сказал Кромптон.

— Ну, пока.

Секюйль запихнул «Архетип Бдительных» в большой коричневый конверт и направился к двери.

— Постойте! — вскричал Кромптон.

— Что такое?

— А что мне теперь делать? — спросил Кромптон.

— Прошу прощения? — удивился Секюйль.

— Да с этими Стэком, Лумисом и Финчем?

— Откуда мне знать? Это ваша история. Я только вспомогательный персонаж, не такой уж и важный.

— Секюйль, ну пожалуйста! Я не могу больше так!

— Вам, мальчики, остается только одно, — сказал Секюйль. — Сразиться друг с другом как следует, чтобы наступила наконец интеграция или один из вас взял бы верх над остальными силой.

— Да с тех пор, как мы встретились, мы только и делаем, что сражаемся, — сказал Кромптон. — И тихо сходим с ума.

— Это потому, что вы боролись старомодным способом внутреннего конфликта. А современная наука предлагает новейший метод — вывести ваши внутренние конфликты наружу и тогда решать их.

— Как это?

— К счастью для вас, Комитет универсальных методов и средств собрался на свою пленарную сессию и специально для вас изобрел устройство под названием «Имитатор внешних обстоятельств».