Он провел упоительную ночь в объятьях красавицы, на большой теплой постели. И все-таки утро прощания наступило уж слишком скоро. Хельке одевалась с видом мрачным и целеустремленным. Вместе с Хансом и Финном она повела Гарри через Деревню к стене, к тому месту, где Страж передал его с рук на руки Финну. Там уже собралась толпа зевак — это ведь выдающееся событие, когда кто-то покидает общину. Дамы среди них не было, чему Гарри нисколько не удивился — деревенские сборища она никогда не посещала.

Хельке отвела Ханса в сторонку и пошептала ему на ухо. У того на физиономии отразилось крайнее недоумение, но он согласно кивнул. И снова Гарри решил не спрашивать, что она затеяла.

Хельке обратилась к Финну:

— А давай ты покажешь всем, как вы с Хансом спасали чужеземца.

Толпа захлопала в ладоши, и Финн сказал:

— С превеликим удовольствием. Ну-ка, Ханс, бери меня за ноги, как тогда.

Удерживаемый сильными руками лесоруба, Финн свесился за парапет.

Жители сыпали восхищенными восклицаниями, глядя, как Ханс, краснея и напрягая мышцы, опускает друга к скале, что намного превышала все соседние горы.

И вот свисающий Финн вытянул руки книзу, туда, где не было на сей раз Стража, а была лишь мрачная бездна с острыми утесами.

— Все смотрят вниз? — спросила Хельке. — Отлично. А теперь я прошу всех вас посмотреть вверх. Что это я вижу там? Орла? Или это крылатый человек? Кто-нибудь сможет мне ответить?

Жители Деревни, все как один, задрали головы.

— Ханс, давай, — шепнула Хельке.

Лесоруб заморгал, ему понадобилась секунда-другая, чтобы перевести взгляд с неба, куда он тоже уставился, на Хельке.

— Действуй! — скомандовала она.

Ханс жутко скривился и разжал пальцы. Финн улетел вниз с долгим воплем.

— О боже! — вскричала Хельке. — Должно быть, у Ханса онемели руки. Что случилось, Ханс?

— Да вот это самое и случилось, — ответил здоровяк. — Руки у меня онемели. Не удержал я нашего дорогого Финна, нет его больше с нами.

Деревенские дружно зарыдали, принялись рвать на себе одежду.

— Однако, на наше счастье, — сказала им Хельке, — здесь есть Гарри. Еще вчера он был чужаком, но теперь все мы его знаем, это хороший человек, и, если Дама согласится, он займет место Финна, станет нашим сапожником, и все пойдет по-прежнему.

Предложение вызвало бурю восторга, и жители пустились в пляс, чем изрядно шокировали Гарри.

— Это и есть твой план? — шепотом спросил он Хельке.

— Да! А что, разве плохо вышло?

Гарри не знал, смеяться ему или плакать. Поэтому он лишь проговорил:

— Ну, если здесь такие фокусы в диковинку… может, никто и не заподозрит…

— А кто может заподозрить? Да и с чего бы?

Гарри промолчал. Но он понял: эти люди привыкли верить друг другу на слово, ни с того ни с сего искать тайные мотивы в чужих поступках они не станут. Требуется время, чтобы в их душах поселился червь сомнения, чтобы недоверчивость стала нормой.

Но что подумает о случившемся Дама?

Услышав на другой день, что она желает встретиться, Гарри явился немедленно. Он ожидал худшего, но вскоре понял, что расспросов о смерти Финна не будет.

— Как тебе известно, в Деревне произошло несчастье. Мы потеряли Финна, сапожника. Желаешь ли занять его место?

— О да, желаю всей душой.

— Быть по сему.

Так Гарри стал новым сапожником в Деревне, и очень скоро тамошняя жизнь вернулась в прежнюю колею.

Но ненадолго — пока Хельке не заявила, что хочет выйти замуж за Гарри.

Браки жителям Деревни доселе были неведомы, как и недоверие, и любовь, и смерть.

— Очередное новшество? — спросила Дама.

— Институт брака — дело благородное, — ответила Хельке. — Поскольку я влюблена в Гарри, необходимо создать семью.

— Интересно, что будет дальше, — вздохнула Дама.

— Даже вообразить не могу, — сказала Хельке.

— Зато я могу. И содрогаюсь, когда это делаю. Сколько себя помню, я в меру своих способностей оберегала Деревню. Но даже мне не по силам предотвратить приход новизны — до сих пор удавалось лишь отсрочить его. У нас еще не было свадеб, но они не запрещены, и я знаю, как надо их справлять.

Так что Гарри с Хельке поженились и отпраздновали это событие на славу.

И снова жизнь в Деревне потекла по-прежнему. Ну, не совсем по-прежнему. Кое-что изменилось до неузнаваемости. Например, вышивальщица и лесоруб теперь много времени проводили вдвоем, и не только днем, но и ночью. Их не смущало, что подумают люди. Да и кому было думать, кроме Гарри? Остальные жители Деревни не успели так сильно эволюционировать по части подозрительности.

Но в других отношениях жизнь основательно усложнилась. Вскоре к Даме явилась делегация, и возглавлявший ее селянин заявил: