По происхождению Вернер был немцем, собственно, на это более чем прямо указывало имя. Как и любой немец, он искренне считал, что должен быть добродушным и приветливым, поэтому, к сожалению, разговора с Мэриан избежать не смог:

– День добрый, Мэриан, как поживаешь, что с сыном?

– Да, денёк сегодня чудесен, – соврала женщина, без особых эмоций продолжила: – Живу замечательно, Микки в школе. Не против, если я побеседую с тобой наедине, t^ete-`a-t^ete? Мне не нравятся, как на меня смотрят прихожане, словно молнию с небес себе на голову ожидают. Либо надеются, что падёт на мою. Кстати, не буду врать: пары минут нам для разговора не хватит.

Как и любой немец старой закалки, Вернер был приветливым, добродушным, но отнюдь не стремился к тесному общению с людьми не близкого круга знакомства. Но кроме того как немцем, Вернер был и мужчиной, испытывающим явно не религиозно обусловленное влечение к Мэриан. И в данном случае физиология восторжествовала над национальной культурой.

– Конечно.

***

«Да, я слышал о резне на кладбище. Городок у нас маленький, новости извне идут медленно, но то, что происходит внутри самого муравейника, распространяется быстрее, чем электричество по проводам. Знаете, ещё до того кошмара у меня было предчувствие беды. Нет, это не было каким-то прозрением, просто всё пошло не так в один день. Я знаю часть псалмов наизусть – самые любимые, конечно, – так вот, тогда я их забыл. Просто запнулся на утрене. Также яичница подгорела, свежее молоко, которое, казалось бы, купил вчера, свернулось в кофе. Колоратка подозрительно сильно стягивала шею, как бы я её не поправлял. Ладно, извиняюсь, отвлёкся…

Мэриан приходила в церковь в тот день. Сам этот факт насторожил не только меня, но и всех остальных людей: я слышал многое о ведьмах, но о тех, что верят в Бога да ещё слушают литургию, – ничего.

Нет, она уже бывала там, когда мы устраивали благотворительную ярмарку. Но как раз-таки после того случая ещё одно посещение ею нашей церкви и показалось всем таким странным.

Что было? Сейчас расскажу… Простите, что посмеиваюсь, но весьма забавный был случай, хоть и до невозможности абсурдный. Сразу оговорюсь: я не суеверный.

В тот день погода не радовала: тёмные тучи вот-вот готовы были дать протечку. Я оставил еду, присланную от местного ресторана на продажу, в церкви на случай, если пойдёт дождь. Но пока всё было хорошо. Попросил Мэриан помочь вынести всё на улицу… Э, спрашиваете, почему именно её? Не знаю… так совпало.

И вы только представьте, что произошло далее: в крышу церкви, как только мы зашли внутрь, ударила молния! Кто-то побежал тушить пожар (кстати, вскоре после этого пошёл дождь, так что ущерб был небольшой), мы же с Мэриан не могли бросить просто так коробки с едой, донесли их до места. Мэриан тут же побежала в церковь за оставшимися, открыла двери, вошла. Повторюсь: я не суеверный… Но через мгновение молния ударила дважды.

Нет, когда она пришла в следующий раз, погода была солнечной. Но теперь вы понимаете, почему все были так взбудоражены? О чём она говорила в тот раз, перед событием на кладбище? О творчестве Джулио Романо».

Опрос свидетеля, иерея католической церкви, Вернера Мэзера (по мнению следователя, опрашиваемый многое утаил, на что указывает любовная связь между им и подозреваемой, что, в свою очередь, – вероятный показатель контроля).

***

Посёлок находился на востоке Аризоны, почти на границе с Нью-Мексико. Место это не отличалось обилием флоры, само по себе оно выглядело как сухая степь с тускло-медной либо тёмно-зелёной и не менее сухой, чем сама степь, травой. Что всё равно не мешало восхищаться скупой красотой: красными горами (песочно-ржавыми, если быть точным) и заполняющими почти всё оставшееся пространство жёлтыми соснами, чешуйчатая кора которых и вправду имела желтоватый оттенок.

Мэриан давно привыкла к особенностям природы Аризоны, именно поэтому сейчас восхищалась не видом красных гор, что открывался ей и Вернеру со скамьи, а садом, обустроенным на заднем дворике церкви. Кусты розы и сирени наполняли землю тенью, а воздух – чудесным ароматом. Ковёр – предпочтительно – из алиссума, бурачка жёлтого, белого и розового цветов, обтягивал неровные тропинки и благоухал сладким мёдом. И всё бы хорошо, если бы не гуси в миниатюрном бассейне. «Курицы, – думала Мэриан. – Противные курицы с шеей и мордой змеи. Чем-то похожи на Вернера». Видимо, гуси о ведьме думали ещё менее лестно либо умели читать мысли, потому что при любом удобном случае норовились ущипнуть её за бедро.

– Тебе не жарко, Мэриан?

Вернер с любопытством взглянул на тёплый свитер. На свитер, который женщина надела лишь для того, чтобы скрыть ожог в виде ладони, полученный во время попытки завладеть недавним кошмаром.

– Нет. А тебе, Вернер?

С не менее сильным любопытством ведьма прошлась взглядом по чёрной сутане, намеренно остановив взгляд на колоратке. Священник поправил неожиданно ставший узким воротничок. Сглотнул.

– Немного. Я слушаю.

– Ладно. Начну сразу с откровений: мне нужна твоя помощь. Я прошу её не безвозмездно, готова отплатить, чем смогу. Денег мало, но ты прекрасно осведомлён в том, какие услуги я могу предложить.

– Что за помощь?

– Консультация, – Мэриан поймала внимательный взгляд гуся, плавающего в бассейне среди листьев розы и сирени, слегка прищурилась. – Я… Я не разбираюсь в религии, ну, ты понимаешь, по каким причинам мне не приходилось ей интересоваться. Но сейчас всё изменилось. Мне даже иногда кажется, что я начала верить. Это очень глубокое и неприятное чувство, прямо как взор той вредной птицы, что явно хочет ущипнуть меня за пятку. Но ладно. Ты согласен меня проконсультировать? Это не перечит твоему религиозному уставу?