то, что твои глаза

бьются объяснить.

Все человеческое…

Все человеческое

уходит

с ее лица.

Скоро она исчезнет

в холодной

растительной

гуще.

Останься!

Моя Безумная любовь!

Я не приду никогда...

I

Я не приду никогда,

Я никогда не приду.

В бездну, где

под винным дождем

ястреб зерна клюет.

Весь труд лжив.

Суета рассыпается

в тающем брюхе.

Плавится

сила

в улыбке скупой...

Оставляя лишь камни

под солнцем.

II

Теперь ты ушла

одиноко

в пустыне бродить

и я остался один

в городской тишине,

где девушка в черном

подходит к машине,

и нехотя

ищет ключи;

Теперь когда ты ушла,

или растаяла, я

сижу и, слушая транспорта рев,

зову в эту тихую,

злобную комнату

мертвую тень –

силуэт

напоминающий Время.

Взлет и паденье! Паденье и взлет!

Словно больной

электрический сон.

В унылом краю,

где каждый

жаждет любить

ее плоть.

Они опустошат ее жизнь

как сердце актера,

вопьются ей в душу

со всех сторон, выплавляя

для меня ее образ.

Так мне и надо –

величайшему из людоедов.

О усталое будущее,

дай мне уснуть...

Пусть продолжится хворь.

Дикое пламя…

Дикое пламя, прощаясь

Разыщет

губ сухих поцелуй.

Оградить мой...

Оградить мой священный огонь

Я хочу. Быть простым, черным и чистым

В тусклом «ничто».

Прошу –

Зеленое море,

Дымку –

как для ребенка сладость

Рождественских снов

без пробуждения.

Ангел бегущий…

Ангел бегущий

В лучах света

По комнате

Призрак спереди

Тень сзади нас

И каждый раз остановка

Падение

Появление дьявола…

Появление дьявола