Наташа:

– Даже сумку не отдали, там все осталось, деньги, документы, телефон... И так неожиданно, я даже опомниться не успела. Остановилась, чтобы собаку сбитую с дороги оттащить, а они на заднее сиденье забрались...

Шофер:

– Тоже, блин, крутые, только с бабами и умеют воевать. Может, проводить вас домой?

Наташа:

– Нет, спасибо. Я рядом живу. Вы меня очень выручили, подвезли почти до самого дома.

Шофер:

– Ну, мужик я, или нет? Вижу, девушка в беде, надо помочь. Всего вам доброго! (уходит).

Наташа (смотрит карту):

– Так, метро "Старая деревня", оттуда уходят автобусы до Кронштадта. Но в метро мне нельзя, первый же мент скрутит. Пешком дойду! (садится на скамейку, намечает маршрут по карте)

*

На экране - автобусная станция у "Старой деревни". Входит Наташа. Она очень утомлена, сильно хромает и старательно отворачивается от многочисленных мини-пекарен, сжимая в кулаке последние сто рублей.

На экране: автобус "Санкт-Петербург - Кронштадт" подъезжает к остановке. Наташа поднимается по ступенькам. Во второй части сцены - автобусное сиденье у окна, поручень. Наташа садится. Подходит кондуктор. Наташа протягивает деньги.

Кондуктор:

– Пожалуйста, ваш билет и сдача. (отходит)

Наташа откидывается на спинку сиденья. За сценой слышен шум мотора; сиденье покачивается.

Наташа (про себя):

– Почти добралась. Ноги теперь гудят... И когда я в прошлый раз ела? В Москве, кажется... (смотрит в окно) Вот она какая, белая ночь: девять вечера, и совершенно не стемнело. Как Лестрейндж мне и рассказывала...

*

Двор возле дома Беллы в Кронштадте. Дом двухэтажный, старой постройки, из красного кирпича, с густой зеленью вокруг и пышно цветущим газоном. С торца видна ограда кронштадтского Летнего сада.

Входит Наташа. Она утомлена еще больше, волочит ногу. Осмотревшись, она звонит в домофон, ждет, привалившись к косяку. Долгие гудки без ответа. Наташа поднимает голову, видит темные окна квартиры Беллы; отходит, подныривает под ограду и прячется за ветками белой сирени; ждет.

За сценой ревет мотор мотоцикла, приближается, стихает. Входит Белла, волоча за руль могучий черный "харли", на багажнике которого высятся два пузатых пакета "7я".

Белла заводит мотоцикл в гараж "ракушку", выносит пакеты, запирает гараж.

Белла:

– Уфф, то ли я несу пакеты, то ли наоборот (смотрит на часы) Ничего себе сходила за хлебушком. В белые ночи забываешь о времени.

На соседний балкон выходит Ангелина, пышная блондинка лет 25 в розовом пеньюаре до колен.

Ангелина (недовольно):

– А пораньше приехать никак нельзя? Ванька спит уже!

Белла (устало):

– А я ему что, мешаю?

Наташа осторожно выглядывает из-за ветвей.

Ангелина:

– А твой байк ревет на всю улицу, в Питере слышно!

Белла (ставит пакеты, достает ключи):

– Скорее ты его разбудишь, Геля, твой голос и глухой услышит.

Ангелина (сварливо):

– Я на тебя еще не орала, Белка!

Белла (открывает дверь):

– И не советую начинать (втаскивает пакеты в подъезд; дверь щелкает)

Ангелина (ворчит под нос):

– Всегда так: слова ей не скажи! Да и боязно, она вылитая цыганка, еще сглазит. Говорят, бабка у нее вообще колдуньей в таборе была... (уходит с балкона)

Наташа выжидает. Убедившись, что во дворе все стихло, она выбирается, на этот раз протиснувшись между прутьями ограды и шепотом чертыхается от боли в боку.

Во двор входит обнявшаяся парочка. Не прекращая поцелуя, парень одной рукой открывает подъезд; парочка входит. Наташа успевает добежать до двери раньше, чем та снова защелкнулась. Тянет на себя дверь, скрывается в подъезде.

*

Квартира Беллы, небольшая, но очень уютная и опрятная; в бежевых тонах.

Белла стоит у плиты, что-то помешивая на сковородке. Она уже переоделась в пестрый халатик, волосы стянуты в "хвост". Рядом урчит электрочайник.

Наташа, тяжело дыша, подходит к двери и приваливается к косяку. Уже в полузабытьи она дотягивается до звонка, нажимает.

Звонок, минусовка песни "Идем на Восток", заставляет Беллу вздрогнуть и обернуться.

Белла (убавляет огонь под сковородкой):

– Так, и кто бы это? Ангела расхрабрилась и пришла права качать за то, что я разбудила ее королевича? Или Стас приперся, предлагать худой мир вместо доброй ссоры? (воинственно) Ну, будет им и прокачка прав, и худой мир! (идет в прихожую) Эй, чего палец о звонок ломаешь? Я не глухая! (смотрит в глазок) Кто там?

Наташа (еле слышно):

– Лестрейндж, это я, Ната...