Любить нельзя ненавидеть
Запятые расставит жизнь.
========== Настанет день, и мы поменяемся местами. ==========
Откуда столько силы ты берешь,
Чтоб властвовать в бессилье надо мной?
Я собственным глазам внушаю ложь,
Клянусь им, что не светел свет дневной.
Так бесконечно обаянье зла,
Уверенность и власть греховных сил,
Что я, прощая черные дела,
Твой грех, как добродетель, полюбил.
Все, что вражду питало бы в другом,
Питает нежность у меня в груди.
Люблю я то, что все клянут кругом,
Но ты меня со всеми не суди.
Особенной любви достоин тот,
Кто недостойной душу отдает.
– Теперь ты - моя игрушка, - Королева отстранилась от кровоточащих губ охотника, словно хищник, что любуется падением своей жертвы. В сжатом кулаке приятной дрожью все еще отдавались нервные импульсы от только что вырванного сердца. Услада для ее темной души.
Пусть она упустила Белоснежку, но ничего. Королева еще доберётся до ненавистной падчерицы, а пока… Она собиралась использовать этого мужчину. Сделать из него постельного мальчика. Уж очень манило его невинное лицо и, скорее всего, такое же тело.
От сладких и пошлых мыслей Королева оскалилась, пугая охотника своей хищной улыбкой победительницы. Реджина ни капельки не стеснялась этой похоти. Скорее наоборот, всем своим видом доказывала обратное. Откровенный вырез ее вульгарного платья показывал сдавленную узким корсетом грудь, которая вздымалась при каждом вдохе ее обладательницы, кожаные лосины идеально смотрелись на упругой попе, тонкая талия, бархатная кожа, пухлые алые губы - мечта любого мужчины. Любого, но не его.
– Поиграем?
– прошипела она, проводя кончиком острого лезвия ногтя по щеке Грэма, оставляя красный след на бледной, как полотно коже.
Он нервно сглотнул, накапливая силы, чтобы отбиваться. Как всегда это делал. Как волк от охотника, который уже направил на него свое ружье, готовясь спустить курок и лишить жизни невинное животное. Но здесь все было гораздо хуже. Неизбежность. Эта сумасшедшая женщина держала его беззащитное от чар сердце в ящике. И у мужчины явно не было шансов выиграть поединок.
Проходили дни, недели. Ведьма безустанно искала падчерицу, которую спас мужчина. Каждое утро, просыпаясь в ее постели, он понимал, что все это - плата за доброту. Кто знал, что она будет такой? Когда Королева угрожала ему, Грэм, по правде, струсил. Он испугался этой властной женщины и испугался своей незавидной роли мужчины, который будет удовлетворять пошлые желания своей хозяйки. Хотя в ее темном ложе ему нравилось куда больше, чем в клетке, в которую его приводили каждое утро. Собачка. Личный пес ведьмы. И все же. Не было и дня, чтобы мужчина пожалел о своем решении.
***
Он просыпался, как только солнце начинало освещать темные и холодные стены ее комнаты. Охотник, привыкший вставать рано, он всегда был готов отправиться выслеживать добычу, которая могла спасти его тело от истощения. Теперь это уже неважно.
Солнечные зайчики резвились на камине, не подозревая, в чье логово они попали. Темный мрамор полов сверкал синевой и отчего-то напомнил охотнику ночное небо. Как давно он не бывал на улице. Мучительная пытка для такого, как он. Дитя леса, Грэм вырос под изумрудными ветвями сосен, он с детства привык к чувству свободы, которого его никто и никогда не лишал. Что же, теперь привыкай к новой реальности.
Мужчина рассматривал ее лицо. Какой бы стервой не была эта женщина у нее бесподобно получалось совмещать в себе такие разные стороны и состояния души. От сексуальности до невинности, от нежности до грубости. Разная. Такая… необычная. Он не переставал восхищаться ею. Конечно же, тайно, но, скорее всего, она и сама об этом догадывалась.
Реджина лежала лицом к нему, прикрыв голую грудь шелковым одеялом. Длинные черные ресницы подрагивали. Волосы цвета вороного крыла рассыпались по такого же цвета подушке, обжигая ноздри мужчины запахом яблок. Она редко выходила из замка, но почему-то этот душистый аромат всегда исходил от ее тела.
– Ты снова пялишься на меня?
– не открывая глаз, хриплым от долгого сна голосом проговорила она.
Ресницы, покоившиеся на щеках, взлетели вверх, даря мужчине взгляд огненно-карих глаз, в которых моментально загорелся этот похотливый и всепоглощающий огонь расправы. Она выгнулась, как кошка на солнце, и села. Простынь скатилась с обнаженного тела, оголяя шикарную грудь. Темные волны волос рассыпались по спине, придавая всему этому образу некую невинную сексуальность, которой так гордятся молодые девушки в пике своих лет. Она выглядела так молодо и соблазнительно прекрасно, как русалка, что голосом своим и откровенностью призывает корабли на погибель. Как цветок с шипами, который предлагает насладиться его красотой, а после больно ранит, если к нему прикоснуться.
Все это подходило ей. Но только безумные искорки в карих глазах давали понять, что перед ним сильная и независимая женщина, готовая пойти на все, чтобы получить то, что ей вздумается.
Она приоткрыла губы, отправляя немой посыл в сторону охотника, и его тело сразу откликнулось на него. Пухлые губы растянулись в довольной улыбке, наблюдая за возбудившимся телом мужчины, которое едва прикрывала черная ткань.
Королева, не стесняясь наготы, нависла над Грэмом, соблазняя его своей доступностью.