не плачет.
– Ты разве не ушиблась?

– Ничуть не больно, - соврала Анна.
– Играем дальше.

*

Анна беззвучно плакала, забившись в шкаф. Вокруг

висели пальто, плащи и куртки. А ими неприятно

утирать слезы, они колются. И на ботинках,

составленных под одеждой, сидеть жестко и неудобно.

Анна совсем обмякла от слез и уже не помнила,

из-за чего плачет, только ей было страшно грустно.

Дверца шкафа оставалась приоткрытой, и тоненькая

полоска света виднелась через щелку.

В коридор кто-то вошел. И дверца

шкафа тут же плотно закрылась.

нна шла по дороге, и от холода у нее зуб на зуб

не попадал. Осенний ветер продувал легкую

одежду насквозь. Уходя, она оставила дверь

открытой. Думала, в дом потянет холодом,

и ее хватятся. Но сколько она ни оборачивалась -

на крыльцо никто не вышел, никто не закричал

ей вслед, чтобы она немедленно вернулась,

что так она замерзнег, и что надо одеться

по-человечески, и что тут не о чем спорить,

и что на этот раз ей придется послушаться.

Анна устала и загрустила, а потом решила,

что лучше думать о чем-нибудь веселом.

И помогло. Даже холод стал чувствоваться меньше.

Так что когда шедшая мимо соседка спросила,

как дела, Анна ответила, что все у нее отлично.

«Скорей бы

уже они меня

нашли», -

мечтала Анна

и сама тоже

разглядывала

прохожих. «Вроде

у нее нос на мой

похож», - подумала Анна

про носастую женщину с двумя

пластиковыми пакетами. Среди

покупок виднелась шоколадка, а это

всегда добрый знак. «Попробую!» - решила

Анна и крадучись пошла за женщиной

по темным уже улицам. Женщина зашла

в свой дом, и в окнах зажегся свет.

ц

J L jo опять за фокусы?!
– ахнула мама, когда Анна

наконец вернулась домой. Мама взяла Аннины

руки в свои, стала отогревать. Руки у мамы большие

и мягкие, как одеяло ночью. У Анны защипало

в носу, захотелось поплакать. Она подняла голову

и посмотрела на маму.

– Ты же могла простудиться, - сказала

мама.
– Разве ты не понимаешь, как опасна

для малышки любая инфекция в доме?

Анна ушла в свою комнату и залезла

под одеяло прямо в одежде.

?

Анна бродила по улицам уже много часов. «Никто

меня не любит, - думала она, - еще бы, я ж им не

родная дочь, - они меня из детдома взяли. А где-то

живут мои настоящие мама и папа, самые лучшие,

самые добрые. Они тоскуют по мне и раскаиваются,

что им пришлось отдать меня чужим лю дям ...

Просто не было у них тогда другого выхода, вот и

пошли они на это! Только ради моего блага пошли.

А теперь все у них наладилось, и они день-деньской

рыщут по улицам, и заглядывают в лицо каждой

встречной девочке, и думают, не их ли это доченька».

А

л

нна все стояла и стояла под чужими окнами, хотя начался

дождь, было холодно и мокро. «Видно, надо домой

возвращаться», - вздохнула Анна и побрела в сторону

родительского дома. «Вдруг мы с ней не родственники?
–

\думала она.
– Хотя носище у нее точь-в-точь как у меня, и сама она на вид славная».

«А зачем я иду домой?
– неожиданно удивилась Анна

и остановилась даже, чтобы лучше думалось.
– Разве

я не свободный человек? И не могу сама собой

распоряжаться? Домой приду, меня там отругают.

Я расстроюсь. Нет, не хочу домой, лучше придумаю