– Я уехал, потому что считал себя не достойным тебя, - тихо сказал Рома, так и не поворачиваясь. Даже жутко немного стало от его голоса. – Ты была счастливым и светлым ребенком. Совсем невинной, а я девок за каждым углом под юбкой лапал. Я решил уехать за месяц до той ночи. Купил билеты, готовился сделать все тихо, документы с университета забрал. Тогда я напился, и все произошло случайно. Я пришел попрощаться с тобой, сказать, что нам лучше больше не видеться. А когда утром я проснулся и осознал, что натворил, то бежал не от тебя, а от себя. Я сделал то, чего боялся больше всего, - Рома докурил и, затушив бычок в пепельнице, вышел из кухни.

А я даже жевать перестала. Теперь мне совсем гнусно стало и, не выдержав, я заплакала. Да, я нюня. Да, не вылечилась до конца, не смогла, к психологам у меня теперь чувство отвращения. Таблетки не помогают справиться с собой. Я каждый вечер дома сидела и пускала сопли в платок, переживая за свою неудавшуюся жизнь, и запивала это все шампанским. Думаете, что я слишком давлю на жалость? У меня есть работа и я даже пошла на повышение, но что кроме этого у меня есть?! Я просто жалкая журналистка, которая не подпускает к себе никого и более того, которая полностью повернута на своей фигуре. Я только этим и жила. Работа, фитнес – фитнес, работа. И теперь моя никчемность вывалилась на Рому, который вроде как добился успеха, и у него была девушка, которая из-за меня юродивой ушла неизвестно куда.

Всхлипывая, я утерла слезы, пытаясь успокоиться, но, кажется, истерика решила иначе и я уже больше не могла остановиться.

По всей видимости, Рома услышал меня и, прибежав обратно, схватил в охапку. От него так впусно пахнет, немного спокойней стало, как тогда, когда меня мальчишки обижали, а он их всех побил. Поглаживая меня по голове, Ромка прошептал:

– Прости, прости меня, Мурка. Не хотел тебя обидеть, ни тогда, ни тем более, сейчас.

– Не обращай внимания, - сквозь слезы выдавила я. – Это из-за того, что я чокнутая. Все из-за этого, а не из-за тебя. Но чокнутой я из-за тебя стала, - зарыдала я еще сильней.

Ромка, приподняв меня за талию, понес в гостиную, где усадив на диван, впихнул мне пачку салфеток. Сходив на кухню, он перенес наш завтрак сюда и, всучив мне кружку с тостом, сказал:

– Значит, будем лечить тебя, - подмигнул он мне, что вызвало улыбку.

Я себя почувствовала так, словно мне снова шестнадцать лет. Как будто ничего и не происходило и Ромка все тот же веселый парень, а не этот дяденька, что сидит и лопает с превеликим удовольствием тост, которые раньше он даже на запах не переносил.

– И как ты меня будешь лечить? – с подозрением спросила я. Мне это что-то напомнило, что-то до ужаса ужасное, что меня всегда раздражало.

Ромка аккуратно взял у меня из рук кружку и, отставив на стол, закричал:

– А вот так! – с этот момент, он меня повалил на диван и стал щекотать.

Я пыталась вырваться, но это не получалось. Я так и знала, что он это сделает, но как идиотка до последнего надеялась на то, что этому Ромке уже под сраку лет! Рассмеявшись, я кое-как выдавила из себя:

– Прекрати сейчас же! А-а-а, Ромка, мы уже взрослые люди!

Ромка, не замечая моих криков, продолжал надо мной издеваться. Мы с грохотом упали на пол и, задев стол, повалили кружки, чай из которых вылился прямо на нас.

– Тебя срочно надо вылечить и это в моих силах, - Рома поднял меня на руки и, плюхнув на диван, вновь начал щекотать. Я так не смеялась уже давненько и кажется, Ромка тоже. Увернувшись, я вскочила с дивана и, отбежав в сторону, схватилась за бок.

– Ты с ума сошел, - пыталась я отдышаться.

– Му-у-урка, - повернулся Рома. Он всегда так делал, мы могли часами вот так беситься, и даже родители нас не могли успокоить.

– Нет, Рома! – засмеялась я. – Перестань, мне не пять лет.

– Му-у-урка, - медленно поднялся Ромка и, расставив руки в стороны, стал мелено подходить ко мне. – Ты знаешь, чего я хочу.

– Нет и еще раз нет! – я попыталась убежать, но меня тут же поймали и вновь принялись щекотать.

– Мурка!

– Мяу! Все, мяу, перестань! – вот подлец! Добьется ведь своего!

– Нет, не так, - остановился Рома и, повернув меня к себе лицом, как настоящей кошке почесал за ушком. – Мурка.

– Мур, мяу, - нежно ответила я и тут же рассмеялась от нелепости происходящего.

Ромка расплылся в довольной улыбке, после чего сказал:

– Как давно это было.

– Да, уж… Целая вечность прошла, - отправилась я поднимать кружки, стараясь избежать вот этого его непонятного взгляда. – Но это в прошлом.

– Мур, - тихо позвал меня Ромка. – Давай вернемся в Рязань вместе.