— Несем к воротам! — скомандовала Милка. Таран ухватился за один локоть, «Зена» за другой, потащили. У ворот спящего положили животом на асфальт.

— Пойдем Клепу вынем, а на его место этого пихнем… Но в это самое время до ушей обоих долетел гул мотора.

— Похоже, «Ниссан», — прислушался Юрка. — Неужели Ляпунов?

— Для начала давай спрячемся, — мрачно произнесла Милка, которой отчего-то не хотелось верить в хорошее. — Эх, козел же этот Тимур! Поставил машину на виду. Нет бы сказать Клепе, чтоб загнал сюда…

Таран был с ней полностью согласен и даже больше. В том смысле, что готов был считать козлом и самого себя за то, что не догадался загнать «шестерку» в ворота сарая. И не маячила бы посреди карьера, и пленников не надо было так долго перетаскивать. Но, как всегда, хорошая мысля приходит опосля…

— Все пистолеты у тебя? — прислушиваясь к рокоту мотора, который явно приближался, спросила Милка. Таран, не дожидаясь следующего вопроса, отдал ей два из четырех трофейных. Эта оружейная коллекция, холодившая живот, ему поднадоела.

Фонарь уже был потушен. «Мамонты» напряженно ждали, сидя у ворот, и глядели в темноту, туда, где у спуска в карьер вот-вот должны были засветиться фары.

Однако вскоре шум двигателя стих, а свет фар так и не появился.

— Мотор заглушили и кого-то пешим в разведку послали…— определила Милка.

— Обидно, если мы невзначай своих уроем…

— Или наоборот, — пробормотал сердито Таран, — если нас свои уроют.

Прошло несколько минут напряженного ожидания. Со стороны дороги не доносилось ни звука, хотя, конечно, дождь и ветер могли капитально заглушить все мелкие шорохи и трески, которые производили предполагаемые лазутчики в лесу. Разглядеть что-либо в темноте, через узкие щели между досками ворот было невозможно. Однако Таран мог бы поспорить, что заметил бы любого, кто собрался спуститься в карьер. По крайней мере, со стороны ворот сарая и балков, располагавшихся напротив них.

— По-моему, они овраг по краю обходят, приглядываются…— прошептала Милка.

— А спустятся с той стороны, где мы их не заметим.

— Все равно сюда придут, — убежденно произнес Юрка. — Других ворот тут нет, а доски по-тихому не проломишь. Выждали еще минут десять. Неожиданно вновь заработал мотор невидимого автомобиля.

— Может, уедут? — предположил Юрка с надеждой. Но он не угадал. Не прошло и минуты, как из-за поворота выплеснулся свет фар и в карьер скатился «Ниссан-Патрол». Пока Юрка приглядывался — тот или не тот, откуда-то справа послышался голос Ляпунова:

— Юрочка-Милочка! Не балуйтесь!

«Ниссан» к этому моменту еще не доехал до «шестерки», поэтому Таран аж прибалдел от неожиданности. Отчаянный все же человек этот капитан! И ловок, конечно. К самым воротам сумел подобраться, а Юрка с Милкой, хоть и вострили уши вовсю, ни черта не расслышали. Слава богу, что он не противник! Подошел бы вот так же да катнул в подарок «эргэдэшку» под ворота… Считай, обоих уплел бы с костями.

Джип притормозил около «шестерки», из него выбрались Топорик и Алик. Ясно, что война откладывается.

— Уфф! — шумно выдохнула Милка и вышла за ворота. Таран тоже вылез, и вся команда наконец-то воссоединилась.

— Извините за долгое пожданье, выполняли ответственное заданье, — тоном ярмарочного Петрушки произнес Ляпунов. — Но я смотрю, и вы тут время даром не теряли?

— Пришлось, — развела ручищами Милка. — Думали, что уж самим мотать отсюда придется. Беспокоились, между прочим, за ваше самочувствие. Неужели Генрих не мог другой экипаж подобрать?

— Наверно, не мог, раз не подобрал! — На сей раз голос капитана прозвучал построже. — Пререкания отставить, слушай, что я скажу. Времени не вагон. Докладывать мне ни о чем не надо. Быстро забираем все, что имеет художественную и эстетическую ценность, в том числе и «шестерку», ликвидируем последствия всех стихийных бедствий типа трупов и организованной автоколонной следуем в указанном мной направлении. Резко и быстро!

Все неопределенности и сомнения сразу как-то испарились. Капитан — он и есть капитан, от слова «капут» то есть, голова по-латыни. Конечно, сухопутный капитан — это не то, что флотский, который в пределах своего корабля самый большой начальник. Но все же — голова. Орган, который управляет и командует всеми остальными: руками, ногами и так далее. Тут некогда сомневаться и задумываться, надо делать как скажут.

Поэтому все действительно получилось резко и быстро. Спящего пленника и Василису усадили в «Ниссан-Патрол». Клепу развязали, дозволили ему застегнуть штаны и вручили ключи от «шестерки», которую он должен был вести под контролем Тарана и Милки. Жмуров, то есть Тимура и его коллег, затащили, один из балков, плеснули немножко бензинчику для растопки и подпалили. Кровянку, которая от них осталась на полу сарая, затирать не стали. Вода, сочившаяся через щели в крыше, ее уже капитально размыла, и к тому моменту, как сюда, в карьер, пожалуют менты с пожарными, ее, надо полагать, и вовсе смоет.

Конечно, между делом, Таран был не сильно согласен с решением об организации крематория, потому что огонь мог привлечь внимание к карьеру, но вслух ничего не сказал — Ляпунову виднее.

В общем, меньше чем за двадцать минут все проблемы разрешились, и «Ниссан» с «шестеркой», выкатив из карьера, помчались в указанном Сергеем направлении.

Все оказалось как в аптеке. Преодолев мудреную дорожку по просекам, обе машины выбрались на асфальт и свернули направо, удаляясь от города. Таран сидел за спиной у Клепы, который изо всех сил старался не вызвать нареканий, ибо понимал, что исполнительность и старательность — единственная гарантия от пули в затылок. Хотя, конечно, никто не давал ему гарантии, что его не шлепнут несколько позже.