– Но зачем весь этот спектакль. Зачем? Зачем Марго?

– А с людьми по-другому нельзя. Вас надо подталкивать, тыкать носом, но нежно, как будто сам человек нечаянно ткнулся, а не кто-то его заставил. Это сложно объяснить.-Он встал, обошел стол.-На Земле почти уже нет Homo 2, 3 миллиона и все. Остальные уже другие те, какими мы их создали.

– Ты уже тоже не человек, Микаэль, как я понимаю?

– Я изначально им не был.

– А где те страницы, о которых ты мне говорил?

– Они всегда со мной. Это, как бы наша Библия, наша вера. Когда Коротков нашел вашу цивилизацию, вы были на краю пропасти, и с радостью туда бы прыгнули. Он любил вас. Он верил в вас. Он помог вам. Вы молились на него, но со временем ваша любовь к нам поостыла, вы уже многое умели, вы управляли многим это было естественно для вас, но не для Короткова. Он думал, что вы его дети. Его дети отвергли своего отца.-Микаэль улыбнулся.-У вас нет того самоосознания, которое есть у нас, вы не связываете результат с процессом. Коротков умер, но остались многие, многие другие кому вы обязаны. По нашей философии человек, живущий ради себя, несчастен он должен жить ради всех, а все должны жить ради него это сплочение дает особое чувство и мы решили дать его вам. В этих 20 страницах описаны страдания Короткова во время болезни, это придало нам уверенности в нашем деле.

– И что будет дальше?

– Ты уже задавал нам этот вопрос и, по-моему, получил исчерпывающий ответ.

– Что будет дальше со мной?...

***

Жарков медленно спускался вниз, ноги его немели и он, остановившись, сел на ступеньку.

– Вы отказались?-с сожалением спросил Максим, приблизившись к нему.

– Зачем Максим? Разве свобода выбора не лучше жизни. Разве счастье раба не надуманное счастье. Вы дали нам сотни разных дорог, но все они кончаются в одной и той же клетке. Вы оказались пастухами, пасущими чужое стадо, а я думал, что вы Боги...-Он съежился, как будто что-то давило его грудь, по щекам бежали слёзы и капали потом на воротник. Максим сел перед ним на корточки и обнял как можно крепче.