К Димке подскочил Йолла. За щеками у него — какая-то тайна — Димка уже знает, если Йолла надувает щёки, значит, нетерпение распирает его, он гоняет воздух из-за одной щеки под другую.

Но Димка хитрит. Он не расспрашивает, он ждёт.

— Я сейчас слышал, — выпалил Йолла. — Штурман сказал капитану, что видел у тебя Кристалл. Я надеялся, сказал он, что Маг сам отправится в Город, и разберётся с этим делом, а вместо Мага в экспедиции оказался беспомощный ребёнок... А капитан возразил. Он покачал головой и проворчал, что дело тут хитрое, и всё вышло, может быть, и к лучшему!

Димка слушал, и ему, честно говоря, было мало что понятно.

— Значит, это Маг подстроил — чтобы я летел в Город? Меня хотят испытать?

Йолла покачал головой:

— Если я что-то в чём-то понимаю, Город — неподходящее место для испытаний. Он опасный.

— Может, мне выбрали особое испытание?

— Нет-нет-нет! — заволновался Йолла. — Самое трудное испытание у нас — как раз такое, когда тебе кажется, что ты можешь ничего не делать, просто дрыхнуть, поплёвывать в потолок. И если ты так и делаешь, и ничего не хочешь и не можешь придумать, а только маешься от скуки — то ты обыкновенный человек, и такого просто возвращают домой!

Димка засмеялся:

— Да, трудная задачка — заскучать тут у вас... Смотри! Какие птицы!

Над кораблём пронеслась птичья стая. Димка сперва принял птиц за ласточек, но в следующую секунду тройка летучих созданий решила, видно, познакомиться с воздухоплавателями поближе. Птицы, одна за другою, сорвались вниз, молниями мелькнули перед Димкой — а спустя мгновение были снова там, над белыми парусами. Вся стая описала большую дугу и направилась к западу, стремительно набирая высоту и тая в небе.

Корабль приближался к горной гряде. Когда вершины, позолоченные солнцем, проплывали внизу, Димка тихо застонал от восторга. Ему отчаянно захотелось быть не на корабле, а так... нет, не обязательно птицей. Просто воздухом над этими серо-золотыми гигантами, древними царями Земли в серебристых мантиях. Неподвижных — но не мёртвых. Они думают! — хотелось крикнуть Димке. Если бы я мог прикоснуться к ним, сказать им, что я их слышу!

А они думают, что к ним уже никто не придёт!..

Потом над горными долинами потянулись, будто жемчужные бусы, цепочками облака. Ветры, как пастухи, бережно собирали белорунное стадо со всех концов земли. Облака прятались в тумане, за тремя седыми, высоченными пиками. Что там за страна такая, где облака ночуют, чтобы поутру вновь напоить землю прохладой — даже Йолла сказать Димке не мог.

К полудню остались за кормою горы, южные подножия утопали в джунглях — деревья и лианы, какие-то яркие птицы с пронзительными криками вырывающиеся из-под зелёного сумрака. В джунглях не было Деревьев-Башен, но зрелище всё равно оказалось завораживающим. Деревья здесь росли в несколько этажей. Огромные тропические секвойи и эвкалипты вздымали свои кроны на сотни метров, получался как будто лес над лесом. Средний ярус был сплошным лиственным морем, над которым носились стайки птиц. И только изредка в этом море обнаруживались прогалины и провалы, тёмные ущелья и склоны, поросшие травами и кустарником. Заметив корабль в небе, заверещали среди листвы обезьяны, зашумели ветвями, перебегая — то ли испугавшись, то ли желая забраться повыше и как следует рассмотреть чудесное летучее творение. Но удивительней всего была деревня над лесом. Под самыми вершинами стометровых гигантов пристроились домики туземцев. Они напоминали обыкновенные хижины дикарей, сделанные из брёвен и веток, с той только разницей, что лепились к стволам деревьев на жуткой высоте, — спускаться на землю человеку пришлось бы несколько часов по лесенкам из коротеньких кусков брёвен, прикреплённых к дереву.

— Как же они там сидят, когда бушует гроза и налетает ураган?! — изумлённо проговорил Димка. — Йолла, ты где?

— Я тут. Я обедаю. Я звал тебя, между прочим.

— Я не хочу есть! — отмахнулся Димка.

Тем временем и джунгли растворились в дымке позади, а под килем теперь расстилались болота. Сколько Димка ни вглядывался, кроме пары длинноногих птиц не заметил больше ни одного живого существа. Островки, озёра, затянутые ряской, редкие, кривые деревца...

— Тут никто не живёт?

Йолла с набитым ртом покачал головою, мыча:

— М-м-м... Што ты! Колдовство! Отводит глаза. Полно шалашей, гатей... А к ночи — столько огней! Они, болотные, что невидимки — очень приловчились прятаться. На открытом-то месте иначе нельзя.

Край болот отмечал холм с одинокой башней. Йолла указал рукою дальше на юг.

— Вон Город. За курганами.

От башни к Городу протянулась дорога, когда-то обсаженная могучими кедрами. Теперь деревья погибли — выворотила с корнями или сожгла их неведомая сила, а те, что устояли, окаменели, были белыми и страшными, с раскинутыми ветвями, словно остовы древних витязей.

Воздушный корабль снизился и завис над башней. С кормы бросили канат, по которому, проворно перебирая руками и ногами, сбежало вниз коричневое существо. Оно закрепило конец и возвратилось обратно.

— Дальше не полетим? — удивился Димка. — Почему?

Йолла пожал плечами.

— Сейчас спрошу у капитана. А... вот он и сам идёт!

— Вижу, вижу вопросы в ваших глазах! — Капитан улыбнулся Димке, но, обернувшись к Городу, помрачнел, сунул в рот огромную, жёлтую трубку. Димка замер: сейчас Рогас раскурит её и превратится в самого настоящего морского волка!..