Неожиданно женский смех раздался где–то справа от него, в самом темном углу сада, затем послышались взволнованные голоса, переходящие в еле слышный шепот.

Давид опустился в кресло, зажег сигарету и попытался привести свои мысли и чувства хотя бы в какой–нибудь порядок.

Что при подобных обстоятельствах можно ожидать от лейтенанта Лод и тех десантников, что полковник передал в его распоряжение? Не так уж и много. Ограничатся тем, что будут прочесывать территорию в течение нескольких дней ради успокоения собственной совести, а затем преспокойно вернутся в казармы с ощущением удовлетворения от хорошо исполненного дела.

И от Эриксона тоже не стоит ждать многого и уж тем более от этой мистической «Группы Черное Дерево». Все, что нужно будет делать, придется делать самому.

Ему очень хотелось, чтобы Хохо был здесь. Хохо имел обыкновение не уходить от проблем, а атаковать их, независимо от того было ли это интервью с южноамериканским президентом или нужно было найти транспорт, чтобы добраться до места боевых действий.

Пьяница, забияка, грубиян Хохо, тем не менее, обладал одним свойством, которого не было у него самого – он умел располагать к себе людей, решать самые запутанные проблемы и выходить всегда сухим из воды, как бы серьезно не было запутано все дело, хотя и был первым, кто самым невероятным образом впутывался в самые противоречивые и опасные дела также.

Хохо Сальвадор принадлежал к той разновидности людей, которых можно было бы назвать «человек–белка», что с необыкновенной легкостью впутывались в разные проблемы и с такой же легкостью выходили из них, а потому он был незаменим в качестве криминального репортера или корреспондента в разных «горячих точках». Давиду нравилось работать с ним, боле того, он даже чувствовал себя счастливым, потому что в его компании ни о чем не заботился, а лишь нажимал кнопку своего фотоаппарата в тот момент, когда Хохо указывал ему.

Вместе они образовывали идеальный тандем: один со своим артистическим чутьем, другой со своей деловитостью и изобретательностью, один – высокий, другой – коротышка, один – не в меру серьезный и молчун, другой – болтун и экстраверт. Именно Хохо Сальвадор, познакомившись с Надией, сразу же заявил: « Ты женишься на ней. Я тебя хорошо знаю.» и был первым, кто прислал телеграмму с поздравлениями после свадьбы.

И если бы он сейчас был здесь, то наверняка придумал бы с сотню способов, дурацких и вполне реальных, как можно найти Надию и уже заставил бы шевелиться трех президентов и нанял бы целую армию, половина Африки была бы перевернута вверх дном и вся Европа тоже, не упуская при этом возможности хорошенько подзаработать на репортажах о похищении, преследовании и освобождении африканской рабыни.

По правде сказать, в некоторых случаях Давид даже завидовал Хохо Сальвадор, хотя и не хотел быть похожим на него, и вот сейчас, как никогда прежде, ему нужны были его деловые качества, его практицизм и его организаторские способности.

Хохо уже бы подружился, наверное, с двумя десятками наемников, бродящих по улицам Форта–Лами и по обыкновению собирающихся попить пива на террасе отеля «Чари» и « Чадиен», и, действуя в своей раскованной манере, полной заразительного энтузиазма, убедил бы принять участие в незабываемой авантюре по освобождению из хищных лап охотников за рабами одной страдающей дамы.

Похожие типы, а также всякая пьянь, портовые грузчики, разные чолос, перуанские крестьяне, норвежские рыбаки или китайские кули – были «его людьми», с кем он общался на равных, в свое удовольствие, а они, соответственно, с ним – это были его друзья до гробовой доски или просто на несколько часов, пока выпивки хватало, с кем он свободно говорил на десяти языках и кого буквально «обезоруживал» своим спонтанным, ярким, оглушительным смехом.

И сейчас стоило большого труда поверить в то, что он умудрился совершить такую дурость, как неосторожно наступить на мину на Голанских высотах, что разорвала его на куски… и уже нельзя было послать ему телеграмму, в какой бы части земного шара он не находился, со словами «Приезжай. Ты нужен.»

И он был бы уже здесь, разрабатывая тысячи самых разнообразных планов и способов, чтобы спасти Надию…

– Месье Александер?

– Да?

Какой–то негритенок кивнул головой в сторону отеля.

– Вас ожидают около дверей, месье…

– Кто?

– Не знаю, месье… Меня послал портье.

Он последовал за мальчишкой, но в холле никого не было, стоявший за стойкой портье взглянул на него и указал рукой на улицу.

Давид осторожно вышел и осмотрелся. В темноте среди деревьев он не разглядел ни одного человека, но в дальнем конце вдруг несколько раз «моргнули» фары автомобиля. Когда Давид подошел ближе, он увидел, что это был большой и мощный джип песочного цвета. За рулем кто–то сидел. Он приблизился к окну.

– Доброй ночи! Меня искали?

– Если хотите ехать, то это должно быть сейчас и никого не нужно предупреждать о своем отъезде…

– Хотите, чтобы я все поставил на эту карту?

– А вам ничего другого не остается…

– А Жандармерия? А французские десантники?

– Забудьте! Ничего не добьются, к тому же Эриксон займется ими в ваше отсутствие.

– Тогда мне нужно будет предупредить его.

– Завтра утром ему все скажут. Об этом я уже позаботилась.

Несколько секунд он стоял и размышлял.