Его заветной мечтой было стать таким же могучим воином, как главнокомандующий армией великий маршал Райан Холлингтон, о котором он мог говорить часами, что меня в последнее время очень раздражало, и мы иногда из-за этого ссорились, так как он меня упрекал, что я не разделяю его интересов. А если бы я ему часами говорила про свои платья, интересно, на сколько бы его хватило?

Зимой моему возлюбленному исполнилось двадцать один год, и он светился от счастья, готовый присягнуть империи. Конечно же, этой радости я не разделяла и надеялась, что Харви сделает мне предложение еще до отправки на войну с орканами.

Как уже говорила, я была полной его противоположностью. Мои волосы были черны как вороново крыло, а глаза - говорили, что сама ночь растворилась в них. Белая кожа под палящими лучами солнца становилась лишь красной, и бронзовый загар на отрез отказывался ложиться на нее. Так что, и зимой, и летом - одним цветом.

Харви порой смеялся надо мной, что его меч весил гораздо больше меня, но мне кажется, он значительно преувеличивал. Нет, я не была тощей, и похожей на изнурённую и высушенную голодом девицу, но пышных форм, которые были у моей лучшей подруги Натали, мне уже никогда не видать. И я ей порой завидовала. Скорее всего, эта хрупкость во мне его и привлекала. Но главным моим отличием от Харви было то, что я была простым человеком, как и Натали, и все говорили, что мне невероятно повезло, что он обратил на меня свое внимание.

Я, Натали и Харви выросли в одном районе, и практически являлись соседями. Так что наше знакомство длилось уже с самого детства. Из них я была самой младшей - не так давно мне исполнилось двадцать лет, Натали немного постарше нас - двадцать два.

Мама иногда уже даже в шутку называла Харви своим сыном, настолько привыкла видеть его в нашем доме.

– Мама! О, маги!
– воскликнула я.

– Ты опять что-то забыла?
– рассмеялась Натали, с которой мы по привычке прибежали посмотреть на магов, у которых от тяжелых тренировок виднелись капельки пота на теле.

– Натали, я побежала, а то мне не дожить до обеда!
– прокричала ей, убегая в лавку, не забыв на прощание помахать возлюбленному, получив в ответ воздушный поцелуй.

Купив по-быстрому хлеба и сливочного масла, за которым меня отправила мама, я со всех ног рванула домой.

– Мама, я уже пришла!
– старалась перевести дух после такого бега.

– Ну что, опять бегала посмотреть на своего Харви?
– легкая насмешка звучала в ее голосе. Ее слова заставили меня немного покраснеть.
– Ты же сегодня вечером опять с ним увидишься, - покачала она головой.

– Мама, но я так по нему уже соскучилась!
– воскликнула и подбежала ее обнять.

– Подлизываешься?
– усмехнулась она.

– Но обычно же работает?
– подмигнула ей, заливаясь смехом.

– Ну и хитрая же ты у меня, Амина, не знаю даже, и в кого ты у меня такая!
– пожурила она меня.

Моя мама никогда не делала секрета из того, что она не являлась мне родной, как и точную дату моего рождения. История моего рождения для всех нас была загадкой, которую уже никогда не разгадать.

У моих родителей, к сожалению, так и не было своих детей. И вот однажды, двадцать лет назад, зимой, под покровом ночи, они нашли в своем погребе женщину, которая умирала от голода и страшных физический увечий. Эта женщина пряталась от кого-то, и стоило моему отцу найти ее, как она со всей силы стала еще крепче прижимать младенца, завернутого в грязные окровавленные пеленки к беспомощному телу. На улице стоял лютый мороз, а женщина была совершенно босой, на теле же у нее - лишь тоненькая сорочка.

Отец был местным лекарем, и он испугался за них, так как и мать, и ребенок были в ужасном состоянии. Младенец не плакал, и он подумал, что слишком поздно нашел их. Уговорив женщину, что позаботится и о ней, и о ее младенце, она из последних сил оторвала от себя родное дитя и протянула его отцу, прошептав еле слышно:

– Амина, - это были ее последние слова, после чего она умерла.

Осмотрев женщину, отец понял, что ей уже было не помочь и решил заняться ребенком. Ему не верилось, что можно будет спасти эту кроху, но согрев его своим теплом, появилась маленькая надежда. Осторожно растерев младенца, раздался слабенький плач, означавший, что все должно быть хорошо. Подогрев теплого молока, маленькая кроха жадно стала осушать бутылочку, заверяя, что умирать в ее планы явно не входило. Вот так февральский день стал моим вторым днем рождения, в то время, как первый, так и остался тайной.

Конечно же мой отец вызвал стражей, которые забрали ее тело и ребенка, предварительно тщательно осмотрев погреб. Они так и не смогли установить, кем была эта женщина, и от кого она пряталась. Проанализировав ее магию, стражи сказали, что, либо она была человеком, либо выгорела так, что не было и намека на ее следы. Ребенка подвергнув всяческим испытаниям, не нашли отклика магии, ни черной, ни светлой. Мои родители успели привязаться за столь короткое время к младенцу и попросили отдать им его на воспитание. Империи не нужен был лишний рот в непростое время и без длительных раздумий вернули им ребенка.