– Ваш пропуск, - сказал полицейский и Потапов моментально сдернул с шеи пластиковую карточку.

Полицейский прижал карточку к считывателю информации: "Потапов Александр Викторович. Неограниченный допуск во все секции орбитального комплекса, кроме особо охраняемых".

– Доволен?
– спросил он напарника.

– Протокол есть протокол, - сказал напарник.

– Честного русского парня трудно не заметить, - полицейский указал дубинкой на выход.
– Проходите, Александр Викторович.

– Спасибо, - сказал Потапов.

– Не за что, - отозвался полицейский и Потапову почудилось, будто страж порядка за непрозрачным забралом шлема добродушно усмехнулся.

Причал малых орбитальных космоскафов был на удивление пуст, если не считать одинокую реактивную каботажную шлюпку №151, пришвартованную в самой дальней части его. Рядом с откинутым входным люком сидел грустный пилот.

– Здравствуйте, - приблизившись к шлюпке, вежливо поздоровался Потапов.

– И вам не хворать, - сказал пилот, отрываясь от разглядывания обшивки, - Это вас я обязан закинуть на буксировщик?

– Скорее всего, да, - ответил Потапов, - невольно подстраиваясь под меланхолический стиль ведения беседы, - хотя я уже начинаю в этом сомневаться. Может быть, кто-нибудь другой тоже хотел туда попасть?

– Вряд ли, - сказал пилот.
– Кстати, вы опоздали. На тридцать восемь секунд.

– Задержался у турникета, - сказал Потапов.
– Проверяли документы.

– Бдительность, - пилот опустил ноги в люк, - не бывает чрезмерной. Особенно на международных космических станциях. Согласны?

– Может быть, - сказал Потапов.
– Не знаю.

– Лезьте быстрее внутрь, - раздался из недр шлюпки громкий голос пилота, - мы катастрофически отстаём от графика. И не забудьте задраить за собой крышку люка!

Потапов с трудом протиснулся в тесную рубку. Пилот сидел в узком анатомическом кресле, накрепко пристёгнутый к ложементу ремнями безопасности.

– Рюкзак оставьте у стенки, - сказал пилот, - Люк, пожалуйста, закройте и зафиксируйте рычагом замка до щелчка. Сделали?

– Да, сделал, - сказал Потапов.

– Всё, займите своё место. Не забудьте пристегнуться.

Потапов боком пролез мимо пилота, уселся в кресло, наспех отрегулировал ремни и торопливо пристегнулся.

– Не спешите, - сказал пилот, поворачивая к Потапову голову.
– Здесь всякая спешка недопустима. Правильно регулируйте натяжение ремней. Оптимально. Это может спасти вашу жизнь. Между прочим, рубка представляет собой герметичную капсулу, отстреливающуюся в случае опасности. Мощный радиопередатчик, работая в широковещательном диапазоне, посылает сигналы "sos", которые дублируются видимыми сигналами шести световых маяков. Запаса энергии хватает на три часа, кислорода - на три с половиной. Обычно этого хватает. Однако случаются всякие непредвиденные моменты. Это я к тому, как важно пристегнуться должным образом. Спешка, она знаете ли, важна при ловле блох...

– Спасибо, знаю, - сказал Потапов.

– Обиделись?
– спросил грустный пилот.

Потапов фыркнул.

– Будем считать, что вводный инструктаж был проведён, - пилот щёлкнул рычажком тумблера.
– Диспетчерская... Борт один-пять-один вызывает диспетчерскую.

– Борт один-пять-один, диспетчерская на связи.

– Сергеев?

– Борт один-пять-один, не засоряйте эфир.

– Принято. Диспетчерская, борт один-пять-один запрашивает старт по предварительно согласованной глиссаде с отставание от графика на двести пятьдесят восемь секунд от причала семнадцать-бис, стартовый тоннель двенадцать дробь семнадцать.

Борт один-пять-один. Причал семнадцать-бис, стартовый тоннель двенадцать дробь семнадцать. Старт разрешён, без предварительного отсчета, через шестьдесят четыре секунды, на поводке, с переходом на ручное управление в точке финишной стыковки. Запускаем процедуру синхронизации.

– Пойдём на автопилоте, - разъяснил пилот.
– Как говориться: "Расслабьтесь и получайте удовольствие". При таком образе жизни квалификация летит к чертям собачьим. Теряем навыки прикладного пилотирования. Катастрофическим темпами. Буквально семимильными шагами. Стыковка в точке финиша, конечно, повышает чувство собственной значимости, однако вовсе не отменяет вероятность попадания в сумрачные ряды кое-какеров. Прочь самоуспокоение! Бойтесь бездействия! Бездействие убивает!

– Не всё так страшно, - осторожно сказал Потапов, - можно же как-то исправить положение...

– Каким образом?!
– немедля воспрял духом грустный пилот, кося на Потапова нечестивым глазом.

– Понятия не имею, - смутился Потапов.

– И я ума не приложу, - сказал развеселившийся было пилот, но тут ракета стартовала и пилот сразу умолк.

За весь полёт он не произнёс ни слова. Молча сидел, держа руки рядом с рукоятками точного маневрирования, а когда на информационной панели загорелась надпись: "Автопилот отключён, включён режим ручного управления", он виртуозно пристыковал ракету к стыковочному узлу буксировщика. Первым выбрался из кресла, заботливо напомнил: "Рюкзачок не забудьте", протиснулся в коридор, крикнул: "Ну где вы там?" Потапов, закинув рюкзак за спину, протолкнулся следом. Пилот стоял над открытым люком в полу, заглядывая в круглый проём переходника.