–  Как-то один кандидат наук испытал странное недомогание: щеки горят, глаза сверкают, ночами не спится, в голову лезет всякая всячина. Он пошел к невропатологу. Пил снотворное, принимал хвойные ванны, ездил на курорты и вылечился. Чем же он болел? Да ничем. Просто его единственный раз в жизни посетило вдохновение! Вот и у меня бывает вдохновение, и я долго не могу уснуть. Бабушка гонит меня к врачу, говорит: переутомление. А я лежу и думаю…

О чем она думает, я так и не узнал. Кто-то позвонил. Лиля открыла. И вошел… Нет, это невероятно! Вошел Витя, торжественный, нарядный, в белой рубашке с галстуком. Он нес громадный букет, завернутый в бумагу. И не улыбался.

–  Опять?
– нахмурилась Лиля.
– Я спрашиваю, когда это кончится?

Витя положил букет на диван и раскрыл папку.

–  Я посол. Мое дело - передать вот это. Я не уполномочен отвечать на вопросы.
– Тут он заметил меня и страшно смутился.
– Как? Ты не в филармонии?

Он передал Лиле уже знакомый мне портрет с собакой и незаметно подмигнул мне: дескать, помнишь тот разговор?

Лиля вслух прочла надпись:

–  «Лиле в годовщину нашей встречи от незнакомца.

30-й год нашей (коммунистической) эры».

–  Кто же он, ваш таинственный незнакомец? Может быть, это вы сами?

–  Что вы!
– вспыхнул Витя.
– Я бы ни за что не решился. Понимаете, всегда легче хлопотать за другого.
– Не выбрасывайте цветы, поставьте их в вазу. Вы даже не понимаете, как это важно.

–  Хорошо. Но только потому, что об этом просите вы. Погодите, тут и другая надпись: «Сделать собаку по-человечески?» Нет, пусть уж так и останется.

Лиля смеялась. Горделивый посол смутился, мускулы его лица незаметно приняли их естественное положение. Перед нами был тот же милый Витька с его доброй улыбкой. Тогда Лиля перешла в наступление:

–  А вы думаете, я ни о чем не догадываюсь? Думаете, я не заметила того мрачного белобрысого человечка, который весной ходил к нам на лекции? Его зовут…

–  Лиля!
– остановил я.

Вот почему она подробно расспрашивала, как выглядит Федя. Нет, она не должна называть его имя. Иначе я буду чувствовать себя предателем. Ведь я столько ей рассказал! Лиля поняла меня.

–  Мальчики, хотите кофе?
– неожиданно предложила она. На круглом столике у дивана появились три чашки и тарелка с бутербродами. Мы с Витей могли перевести дух. А Лиля как ни в чем не бывало занимала гостей разговорами:

–  Я была в планетарии. Ей-богу, там и не пахло космическими полетами в недалеком будущем! Подумать только - через пятнадцать-двадцать лет полет на Марс!

Витя строго посмотрел на нас.

–  Речь идет только о том, что такой полет станет практически возможен и надо к этому готовиться.

–  Во всяком случае, там об этом не говорили, - продолжала Лиля.
– Какой-то дядя водил фонариком, по куполу бегала стрелка. А дядя скучным голосом читал:

Витя отодвинул в сторону чашку, встал, подошел к окну и выключил свет. Над темными крышами в еще светлом небе сверкала звезда.

–  Представь себе, - сказал Витя, обернувшись ко мне, - что мы все погибли и ты один в ракете. Ладно, не бойся. Мы просто больны или очень устали. Вся ответственность на тебе. А ты не знаешь даже знаков зодиака, не знаешь, когда, в каком созвездии находится Солнце. Вот тебе для начала шпаргалка - все знаки зодиака по порядку:

Лиля подошла и положила руки нам на плечи.

–  Покажите Марс.

–  Его отсюда не видно, - сказал Витя.
– Лучше смотреть в телескоп. Обязательно посмотрите на Марс. На фотопластинке он маленький, ну, просто капелька. А когда смотришь глазами, он больше. И такой живой, разноцветный. Я увидел в первый раз и ахнул: одно полушарие - красное, другое - синее. Как на Земле: на одном преобладают материки, на другом - океанические впадины (я имею в виду, конечно, северное и южное полушария). Марсианская растительность тоже синего цвета. Знаете, один алма-атинский астроном даже подал докладную записку в президиум своей академии, чтобы учредили сектор астроботаники. Астроботаника!

–  Вы говорите так, будто уже побывали на Марсе, - улыбнулась Лиля.

–  Что вы! Вот ученые, которые из года в год наблюдают Марс, те действительно видят! Они видят оттенки розово-желтые, кирпично-красные, один даже разглядел какие-то алмазные точечки, они видят белые полярные шапки. Они видят, как в течение нескольких часов что-то приходит и что-то уходит - это вращается Марс. И они совершают кругосветные путешествия в другом мире, не отходя от своих телескопов. Если бы вы знали, как много они видят в этой, я бы сказал, величественной капельке! Вот начинает уменьшаться полярная шапка, и совсем не так, как у нас на Земле, - от Заполярья к тропикам, - вместе с водой идет весна. И проступают очертания каналов и оазисов. Все это синяя марсианская растительность. Но вот пятна и линии пропадают, растительность исчезает. Не знаю, косят ее там или жнут, но она исчезает. Вы представляете?