Естественный прирост такого увеличения численности дворянства — принципиально, дать не мог. Ведь биологические законы — хоть для дворянки, хоть для крестьянки одинаковы. Беременность у обоих 9 месяцев. Детородный период — тоже одинаков. Детская смертность у дворянок — конечно, была меньше. Но не настолько, чтобы у дворянок детей было в 3 раза больше, чем у крестьянок. Так что численность дворян увеличилась за 2,5 века в 10 раз — не от рождения. Была какая–то иная причина.

При бесстрастном исследовании былых веков открывается удивительное свойство формирования властной знати Царской России.

Двору Романовых хотелось подчинения все новых и новых земель. Ведь гордыня Царей предела не знает. И вот тут–то нащупывается особенность формирования знати Царской России и мироустройства неподатных еще со Средних веков.

После покорения татарских ханств у местных мурз пропадала главная основа их жизнедеятельности — грабительские набеги на русские поселения. А русским Царям после присоединения территории ханства надо было добиться верности оставшихся без добычи этих татарских мурз. Чтобы заручиться лояльностью Московские Цари стали приглашать мурз к себе на службу, а для их «кормления» стали отдавать им поселения русских крестьян. Поэтому понятно почему французский аристократ Астольф де Кюстин в письмах из России, после общения с дворянами Царской России писал:

«Еще не прошло и столетия с тех пор, как они были настоящими татарами; многие из этих выскочек цивилизации сохранили под теперешним изяществом свою шкуру: они лишь вывернули ее наизнанку, но стоит их поскрести, как шерсть встает дыбом» [73] .

А теперь, уважаемые читатели, представьте, что ханы Батый или Мамай, или любой другой «хан» отдают свои татарские улусы «для кормления» покоренным русским князьям… Да такого дарения даже на минуту не могло быть!..

После того, как Петр Первый «прорубил окно в Европу» под власть Двора Романовых перешли земли Восточной Прибалтики. А так как в Прибалтике местная власть давным–давно была в руках «немецких баронов», то чтобы заручиться их лояльностью Двор Романовых стал усиленно приглашать их к Петербург на службу, а для их «кормления» отдавать им поселения русских крестьян в центральных губерниях.

На первый взгляд, прекрасное решение!.. Ведь немецкий Ordnung (русс. Порядок) и марксисты, и либералы приводят как образец организации немцами любого дела.

Но одно дело, когда немец благоустраивает имение, где он живет. И совсем не факт, что такой же Ordnung он наведет в поселении «дарованным ему Царем «для кормления».

Напомню описание Тургеневым «крепостной» деревни: ««Колотовка, состоит за петербургским немцем… полуразрушенные крыши домов… осиновый сруб с дырами вместо окон… пруд со сбитой набок плотиной». И в то же время «кабак «Притынный».

А теперь вопрос: можно ли служа в Петербурге, в то же время наводить Ordnung в «крепостной» Колотовке в Орловской губернии?.. Безусловно, невозможно.

А можно ли служа в Петербурге, в то же время получать доход от кабака «Притынный», находящегося в той же «крепостной» Колотовке?. Конечно, можно.

Так что не стоит утверждать, что большинство крепостников–немцев было рачительными организаторами на Русской земле. Многие считали ненужным общаться на русском языке. (Почитайте писателей XIX века, книги подтвердят).

А теперь, уважаемые читатели, представьте на минуту, что немецкие бароны, присоединив русские земли, отдают поселений своих владений покоренным русским князьям «для кормления». Да как и в примере с татарскими ханами, такое просто невозможно!..

Практика приглашения «немецких баронов» привела к тому, немцы,

не более 1% населения России, заняли треть высших чиновничьих и военных Министерстве иностранных дел России — более 50%.

Дворянину — великороссу было гораздо труднее сделать служебную карьеру, чем немцу. Это так укоренилось в системе царской власти, что герой Лейпцигского сражения генерал Ермолов с дерзкой насмешкой обратился к Царю: «Государь, запишите меня в немцы!». И неудивительно, что во времена Ермолова Царя окружали сплошь Бенкендорфы, Ливены, Нессельроде. Да и позднее когда Царь Николай Второй отдал под суд генералов, проигравших Русско–Японскую войну 1904–1905 годов, то из пяти генералов: Линевич, Стессель, Фок, Рейс и Смирнов — четверо имели нерусское происхождение.