Бывает, что чувства ещё не проснулись, а без них, например, нельзя изобразить страсть в танцах латина. И что делать? На помощь может прийти одноклассник, который не так-то прост, как тебе всегда казалось.
Школа чувств
1
Проклиная себя за забывчивость, Маша влетела в школьную женскую раздевалку и резко затормозила, открыв рот от удивления.
Перед ней стоял голый Морозов, вернее, не совсем голый — на бёдрах было короткое махровое полотенце.
— Соловьёва, тебя стучать не учили? — мрачно спросил он, плотнее запахивая полотенце.
— А ты ничего не перепутал? — перешла Маша в наступление. — Это между прочим женская раздевалка.
— И что? Это не повод — вот так врываться.
— Кто же знал, что ты после уроков любишь принимать душ в раздевалке для девочек.
— В мужской все душевые заняты, а здесь всё равно никого нет, — буркнул в ответ Саша.
Только теперь она обратила внимание, что он был весь в капельках воды. А ещё она заметила широкий разворот плеч, развитые мышцы груди, кубики пресса над низко повязанным полотенцем и две тату на латыни, бегущие вниз по косым мышцам живота справа и слева. Маша проследила взглядом за тёмной дорожкой волос, которая начиналась чуть ниже пупка и исчезала всё под тем же полотенцем, и тут же вскинула глаза, когда услышала смешок Морозова:
— Что, Соловьёва, голых мужиков не видела?
Вопрос был задан с такими интимными интонациями, что Маше стало понятно: её пытаются вогнать в краску. Вот только долгие годы занятия танцами латина сделали её невосприимчивой к подобного рода подколам.
— И голых видела, и наглых тоже.
— Богатая у тебя жизнь, Соловьёва, насыщенная, — засмеялся Александр, наклоняясь за вторым полотенцем, лежащим на скамейке. Он взмахнул им, и Маше на миг показалось, что у Морозова за плечами выросли чёрные крылья. «Тёмный ангел», — внезапно подумалось ей.
— Ты не возражаешь, если я начну одеваться? — всё так же насмешливо спросил Александр у своей одноклассницы.
— Да ради бога, — Маша повернулась, чтобы выйти, и услышала за спиной:
— А ты чего приходила-то?
— С тобой, Морозов, обо всём забудешь!
Маша рассердилась и на себя, и на него. Вновь повернувшись лицом к Саше, она прошла вглубь раздевалки и забрала пакет с формой.
На выходе дорогу ей преградила рука Морозова:
— Забудешь, говоришь? А может вместе забудемся? — он так низко наклонился к ней, что она ощутила на своей щеке его тёплое дыхание. — Я, ты и никого вокруг…
Маша со всей силы ударила его кончиком туфли по лодыжке и с удовольствием увидела, как Морозов согнулся от боли и застонал:
— Ты дура, Соловьёва!
— А ты козёл! — гордо ответила Маша и вышла из раздевалки, не оглядываясь.
На крыльце школы её ждала подружка Настя.
— Ты чего там застряла?
— Да так, встретила кое-кого, — уклончиво ответила Мария. Почему-то рассказывать о Морозове не хотелось. Они учились в одном классе уже три года, и она никогда не обращала на Александра внимания. А тут вдруг внезапно увидела, что он красив: черные волосы, большие карие глаза, прямой нос, ямочка на подбородке, чётко очерченные тёмно-розовые губы. А внутренний голос услужливо нашёптывал: «И такие же тёмно-розовые соски на широкой груди, и плоский рельефный живот, на который ты уставилась так, будто впервые такое увидела!»
В свои восемнадцать лет Маша Соловьёва была теоретически подкованной девушкой в вопросах взаимоотношений с противоположным полом, но абсолютно невежественной в практическом плане. До сих пор ещё не нашёлся тот единственный, с которым ей бы захотелось встречаться. Иногда ей казалось, что она не полноценна в плане чувств. В то время, как её подружки в более раннем возрасте сходили с ума от Брэда Питта, Роберта Паттинсона, Джастина Бибера и им подобных, бегали на свидания и вздыхали по одноклассникам, она спокойно занималась латиноамериканскими танцами, учёбой, путешествовала по миру с родителями и не думала о мальчиках — ни о реальных, ни о виртуальных. Хотя, казалось бы, танцы латина предполагают проявление именно чувственности, но к своему партнёру Андрею Маша испытывала только глубокое уважение как к профессионалу — и только. Она не видела в нём мужчину. А вот во взгляде Морозова, которым тот её сегодня окинул, ей почудилось что-то животное и очень чувственное, что заставило даже смутиться, но она приписала это своей фантазии — книжек про любовь надо меньше читать. Маша была девушкой начитанной и имела представление о поцелуях и ласках из многочисленных классических и современных романов о любви. Только в жизни ей пока не удалось применить эти теоретические знания.
— О чём мечтаем? — вернул её в реальность голос лучшей подруги.
— Слушай, — не к месту, казалось бы, спросила Мария, — а наша школьная баскетбольная команда когда тренируется?
— Да каждый день после уроков! — Даша знала о команде старшеклассников всё, тем более среди игроков был её парень, ученик из параллельного Б класса. — Сейчас ведь начинаются групповые игры школьной баскетбольной лиги. В субботу и воскресенье первые встречи, вот они усиленно и готовятся.
— А что это вдруг ты заинтересовалась ими? — Даша даже остановилась. Она хорошо знала подругу и понимала, что должен быть повод для подобного вопроса.
— Просто спросила.
— Просто?
— Да, просто, без всякой задней мысли. А ты пойдёшь смотреть на своего Мишу?
— Обязательно!
— Может, тоже сходить? — как бы в раздумье произнесла Маша.
Даша уставилась на неё, как на инопланетянку:
— Вау! Что-то здесь не так. Ты серьёзно?
— Ещё не знаю.
— Кто он?
— Кто?
— Ну тот, ради кого ты готова пойти субботним вечером на игру, которую терпеть не можешь?
— Да никого нет. С чего такие фантазии? — удивилась Маша.