Измены в таком обществе карались смертью, причём только жены. Каждый член племени на плече имел шрамированную татуировку. Альт при этом оголил плечо и я удивлённо прочёл «Блок Д 13-27». А чуть ниже и более мелким шрифтом «Блок Д 13-27», «Блок Ф 47-09».

Это была некая генеалогия, где указано место рождения и родословная родителей. Шрамы были рельефными, нанесёнными ещё в детстве глубокой раной. Ритуал проводил первый воин рода на ощупь по образцу выданному другим вождём вместе с женой. Этакая родословная метка невесты и документ подтверждающий качество.

Коренное население торгового бокса было связано с другим таким же племенем в другом узле. А то и двумя. Хор такими деталями не особо интересовался. И жило как раз посредничеством и парой мелких мастерских, но влияние имело огромное. Трогать их не решался никто, ведь только они знали пути и имели связи с другим таким племенем.

Вот тут забавно вышло. Мир лежит в руинах и наши потомки опустились до уровня пещерных людей, но иерархия и круговая порука воротил бизнеса, которые ничего не делают, а только сводят одних с другими остались. И, по словам Альта, жили они куда лучше, чем те, кто работал. Пристроить дочь в жены к ним считалось большой удачей.

– Давай подробнее об этих «у-ых» шаманах. Все что сможешь выудить. Сколько их в племени в среднем. Какова дистанция уверенного поражения и запас маны. Потому как, я думаю, у них с нами очень похожие техники оперирования первоосновой.

А вот дальше пошло самое интересное. Шаманы были местными уродцами, вроде карликов или сиамских близнецов. Все дети как дети, а эти более худы и нескладные. Слабые здоровьем и часто в детстве умирают. Но те, кто выживают, больше похожи на нормальных людей. Их сторонятся, боятся, но и без них для остальных жизнь совсем тосклива. Правда и доживают они до двадцати лет очень редко. Хотя тут Альт сомневался в нормальном летоисчислении туземцев. Календари они отродясь не вели и понятия времени как такового не имели. А в таком положении трудно понять, сколько же действительно аборигены живут. Он все прикидывал на глазок опираясь на то, что человек растёт до двадцати пяти-тридцати лет, а уже потом стареет.

И этих шаманов за глаза называли порченым семенем проклятых «аехэ». Врагов. Тех, от кого когда-то давно предки отгородились завалами. И вот тут началась зона легенд и мифов, что передавались из поколения в поколение.

Взрослых шаманов, если они не дохли сами, а в племени вдруг начинались непонятные смерти, убивали очень быстро, без вопросов, суда и следствия. Все сводилось к преданиям, что раньше земля была больше и жили на ней два племени. Разных, но друг другу полезных. Народ гры чувствовал боль, едва начинал расти, а вот аехэ умирали не достигнув возраста полового созревания, хоть и не чувствовали боли. Но они могли снимать боль с гры, при этом они питались ими. Если аехэ находил себе пять-десять гры, он мог жить вечно. Снимая боль с гры он поглощал их жизнь. Гры становились слабыми, вялыми, безвольными, но зато счастливыми. Так длилось долго, но вскоре вышло так, что аехэ стали относится к гры как к своим рабам. Низшей касте, которая только и способна что кормить хозяев, обслуживать их и ублажать.

Вождь гры Ыхыг поднял бунт против такого порядка вещей. Все закончилось дракой, в которой хозяева решили покарать отступников. Дав ощутить боль в полной мере. Однако тут был явный симбиоз и одни зависели от других. Потому Аехэ сжирали жизнь самых недовольных полностью, а остальным давали ощутить всю полноту боли и страданий. Но как оказалось, многих такой расклад не устраивал и бунт перерос в полноценное восстание. В итоге Ыхыг, понимая что таких крутых соперников не победить, собрал самых стойких соратников, которые уже долгое время терпели боль и, применив заклинание предков, обрушил своей силой десять врат в земли аехэ. Не все врата он смог обрушить, но уже тогда большая часть их проходила либо под водой в затопленных уровнях, либо на территории мёртвых.

Чем больше Альт рассказывал своими примитивными письменами, тем больше и легче погружался в память Хора. Но и тем легче хозяину тела было вытравить захватчика тела. О чем и сообщил Альт, зависнув минут на десять. Но он тоже понимал как важна каждая крупица информации для нашей команды, потому упрямо писал на ощупь слово за словом, реагируя на мой голос. Едва я прочитал слово, Альт его стирал ладонью и писал новое. Криво, косо, каракулями, но с каждым мгновением все увереннее.

Где-то на дне бункера, рядом с затопленными уровнями находилась земля мёртвых или призраков. Часто туда ходили воины с подступившим к краю безумием. Возвращались редко. Очень. Но всегда помолодевшие и почти не ощущавшие боли. Жили они после этого не долго. Может год, может два. Альт не мог сориентироваться в памяти Хора настолько конкретно. Но достаточно долго и счастливо, чтобы многие на рубеже возраста рисковали. Для того чтобы вернуться таким, требовалось убить призрака. Как это сделать Хор не знал. Точнее знал, но не понимал всей сути.

Все кто вернулись, всегда охотно делились своими подвигами на тропе Уга, как прозвали путь, в честь первого героя, что убил призрака. Все упиралось в ритуальные кинжалы и шпоры. Требовалось пройти рабов призрака, живых, но мёртвых героев и воткнуть клинки в тело призрака. После чего оставалось просто выдержать боль и выжить. Те, кому не повезло, оставались рабами призраков и охраняли их от следующих героев. Те кто выживал возвращались в племя покрытые славой и доживали свой век в почёте. Более того они тоже со временем приобретали способность глушить боль других, правда управлять этим не умели. Но само племя каждого такого героя возводило в ранг вождя и на торговой площади трубило во все горло о том, что племя стало благословенным. Таким героям было положено не менее пяти жён и пяти дев жизни. Так называли присланных девушек, от прослышавших о подвиге племён, которые должны понести от столь великого воина и после чего вернутся в отчий дом на правах дочери племени и девы жизни. В девяти из десяти случаев такие девушки рожали шамана, а само племя героя на долго возвышалось над остальными в экономическом и политическом планах. Правда, с каждым поколением таких героев становилось все меньше. И очень редко, кто возвращался с последнего пути.

Пока я слушал Альта, моя челюсть все больше отвисала. Столь примитивный народ, несмотря на всю свою социальность, не смог бы придумать такие сложные мифы. Особенно если они вписывались в ту физику мироздания, которую описал Люцифер. Значит, в этой сказке была правда. Возможно приукрашенная, но реальная информация.

Я своими глазами видел призрачные тела грозовых монстров. Наполовину призрачные, наполовину осязаемые. Значит и их можно убить. Альт не просто писал на земле все, что нашёл в сознании Хора. Он трансформировал его память в понятные ему, как образованному человеку, тезисы и законы, и уже после этого короткими, но ёмкими фразами доносил их до меня.