– А вот и вы! – прорычала Сочия, когда, как ему и было велено, брат Свечка явился в зал для аудиенций в замке графа Реймона.

Его глазам предстало любопытное сборище: кроме обычных официальных лиц, которые и должны были явиться в столь серьезной ситуации, собрались также представители религиозных меньшинств и именитые купцы и ремесленники. Рядом с графиней стояла весьма мрачная Кедла Ришо. Она поманила Свечку.

Сочия как раз говорила что-то Альфесу Мачину, самому зажиточному местному виноделу, но тут повернулась к монаху:

– Реймон потерпел фиаско.

– Его заманили в ловушку?

– Нет, но с тем же успехом могли и заманить. Мой дурачок забыл, что Безмятежный был одним из сильнейших волшебников в коллегии, пока не купил себе место патриарха. Граф не стал его убивать, а попытался захватить в плен. Безмятежный этим воспользовался и сдерживать себя не стал.

Старик не нашелся с ответом.

– Бернардин говорит, шайку Безмятежного перебили, сам Безмятежный ранен, но сбежал. Те из наших воинов, кто уцелел, уже не в состоянии были его преследовать.

– А что с Анселином?

– Его там не было. Ага, начинается веселье!

В зал вошел разряженный епископ ля Вель в сопровождении священников. Ля Вель направился прямо к Сочии, расталкивая всех на пути. Никакого почтения графине он не выказал, наверняка считая ее «просто женщиной».

С другой стороны, брат Свечка не углядел в его поведении той невообразимой надменности, которой отличались предшественники епископа.

Ля Вель что-то объявил.

– Кедла, пора, – скомандовала Сочия.

И Кедла огрела епископа по затылку рукоятью топора. На священников из его свиты мигом нацелились мечи, копья и арбалеты.

– Посадить их в темницу, – велела Сочия. – Потом с ними разберусь. А выползет на свет божий какая-нибудь гадина из Конгрегации – хватайте ее.

– Уже иду, – отозвалась Кедла и снова ткнула ошалевшего епископа рукоятью топора.

После ее ухода ушли и многие из подданных графа Реймона.

Брат Свечка открыл было рот.

– Погодите минутку, – попросила Сочия и встала с трона, предназначенного для графини Антье. – Слушайте все! Мы владеем ситуацией. Возвращайтесь к своим делам. О недопустимом поведении сразу же сообщайте. Быть может, Реймона больше нет, но это ничего не меняет. Антье останется таким, каким его сделал граф Реймон Гарит.

И чтобы доходчивее донести до всех свою мысль, Сочия пересела на трон мужа.

Расходясь, подданные оживленно переговаривались между собой.

– Вы мне нужны как никогда, – призналась Сочия, склонившись к Свечке.

– Неужели?

– Будьте рядом и обуздывайте мой гнев. Внутри меня зреют ужасные мысли.

– Мы справимся, если ты будешь со мной честна. А прямо сейчас нужно сохранить мир.

Старик не сомневался, что грядут всяческие зверства.

– Дурной сегодня день для епископальных – тех, чье вероисповедание хорошо известно. Не говоря уж о членах Конгрегации, – едва заметно улыбнулась графиня.

Брата Свечку охватило мрачное предчувствие.

Она решила дать волю черни, чтобы та выплеснула свой гнев на приверженцев бротской церкви, не важно – виновны они или нет.

– А для дэвов и дейншо?

Этим всегда доставалось, когда начинались беспорядки.

– Нет. Такого я не потерплю.

Странное и жестокое дитя эта Сочия Рольт. И как же она намеревается защитить этих вечных козлов отпущения?

Свечка молил доброго Господа, чтобы Реймон Гарит просто пропал. Или выполнял какую-то ужасно секретную миссию, но только не погиб. Иначе кто обуздает темную сторону Сочии?

Но он уже знал, что надежды эти тщетны.

Из Небесной Крепости валил серый дым. До Пайпера Хекта и его спутников донесся оглушительный грохот, потом посыпались обломки. Прогремело еще два взрыва – не таких сильных.

– Что за дьявольщина? – гневно спросила Герис. – Что стряслось?

– Кто-то угодил в мою ловушку, – отозвался Хект.

– Но кто? – удивилась Анна. – Все же вышли из крепости.

С неба все сыпались обломки. Завоняло огненным порошком.

Хект оглянулся на Эавийн. Из-за взрыва она испугалась, выпустила Пронзающее Сердца и оступилась. Богиня ухватилась за Гейстрир, но сумела зацепиться лишь одним пальцем. Мешок с яблоками выпал у нее из рук, и, дернувшись, чтобы его поймать, она тоже рухнула в пропасть.

Падать предстояло долго. Внизу в двух тысячах футов ждали острые, словно ножи, базальтовые скалы.

Вознесшийся резко и мучительно сменил обличье и в образе гигантского орла с криком устремился вниз вслед за Эавийн. Пикировал он быстрее, чем падала богиня.