“Зачем я только поставил сюда эту дверь? Почему нельзя было поставить легкую дверь из МДФ? Зачем вообще нужен замок на двери? Разве у меня там какие-то драгоценности, или сейф с деньгами? Какой же все же ничтожный человек по своей сути: осколком стекла порезал руку. Заперт в подвале и не могу выйти. Какая-нибудь горилла за минуту уже бы вышибла эту дверь. Но я сдаваться не намерен, я буду выбивать эту дверь.”

И я стал выбивать эту дверь, вернее биться об нее всем телом, от чего и без того болевшее от падения с лестницы туловище стало ныть еще сильнее. Затем я решил бить ногой в то место, где был замок. Весь взмокший от пота, уставший и нервный, я спустился с лестницы. Кошка сидела и смотрела на меня проникновенным взглядом, как будто бы спрашивая: “Почему ты, человек, венец творения, не можешь разобраться с ситуацией, которая и выеденного яйца не стоит? Нам же просто нужно открыть дверь и выйти”.

— Просто выйти... Легко сказать, Анфиса, но как это сделать?

Я обнял кошку.

— Прости меня, зайчик, я что-нибудь придумаю. Я знаю, что ты голодная, я тоже голодный, но потерпи немножко.

Моя злость к происходящему стала увеличиваться, а силы стали меня покидать. Все больше и больше нарастала апатия. Я ведь делал что-то. Старался же как-то отсюда выйти. Я же пытался!

Все было без толку. В такие моменты не думаешь о том, что тебе нужны какие-либо материальные ценности. Ты хочешь просто свободы. Тебе хочется просто наслаждаться жизнью просто сидя на травке в парке.

“Что можно сделать еще? Думай, думай! Можно попытаться расковырять то место, где закрывается замок. Точно!” Я взял кусок пластика и осколок стекла, и начал с новыми силами “расчищать” нам путь на волю. Долго я этого делать не мог, поскольку морально и физически был истощен. Я спустился вниз и присел на ступеньку лестницы. Анфиска запрыгнула мне на руки и принялась мурчать. Я ее гладил и думал о том, что мы выберемся на волю как можно быстрее. Эта мысль грела мне сердце, и на душе сразу стало спокойнее.

“Да, единственное, что мне сейчас нужно - это отдохнуть. Отдохнуть и набраться сил”. Я сомкнул глаза и заснул.

Поскольку часов не было, я не знал сколько было времени и какое было время суток. Анфиса спала у меня на руках, и я переложил ее аккуратно на ступеньку, а сам пошел “в бой”.

Новых сил было достаточно, но ущерба замку я не наносил, поэтому апатия возвращалась. Решив передохнуть и собраться с мыслями, я лег на холодный пол. В голове были мысли о том, что это абсурд чистой воды.

“Заперт сам, в своем же доме. Как я мог оставить телефон на столе? Я же всегда с ним хожу, проверяю почту, делаю заметки, делаю фото”.

Силы опять покинули меня, и захотелось поспать в горизонтальном положении. Я снял рубашку и подложил ее под голову, а брюки, поскольку они были плотными, я подложил под тело, чтобы не лежать на холодном полу. Анфиса открыла глазки и посмотрела на меня, я поманил ее к себе, взял на руки и стал гладить, думая о всех возможных вариантах развития событий.

Проснулся я от холода и от того, что затекла правая рука, которую я положил под голову. Часов нет, еды нет...

— Эврика!

“Можно же выпить огуречный рассол, его же пьют во время похмелья”.

Для того, чтобы открыть металлическую крышку на банке с огурцами я отыскал в куче мусора крышку от разбитой банки, свернул ее в трубочку и планировал таким образом продавить крышку целой банки, но она не поддавалась. Мне стало истерически смешно: “банка есть, в ней есть жидкость; хочешь все это - просто открой и напейся. Есть дверь, просто открой ее и выйди”.

Я не сдавался и давил и царапал крышку банки, как только мог, и тут вдруг подумал о ремне на брюках.

“Точно! Там же есть металлический язычок”.

При помощи язычка я все же смог проделать кое-какое отверстие в жестяной крышке, и начал жадно пить рассол. Предложил рассол кошке, но она отказалась, хотя, после того, как я продырявил крышку, она оживилась. Взяв в руки ремень, я поднялся к двери и попробовал просунуть металлический язычок пряжки в замок, чтобы открыть дверь, но язычок был толще отверстия, да и я не был уверен в том, что таким образом можно открыть замок, поскольку навыками медвежатника я не обладал.

Тем не менее, я опять принялся подбираться к месту закрытия замка, я царапал его с новыми силами. Дело вроде бы пошло, и я отковырял полсантиметра кирпича, но сколько я потратил времени - толи час, толи 3 часа - мне было неизвестно. После такой интенсивной работы мне захотелось есть, и при помощи крышки от разбитой банки и пластиковых обломков мне удалось расширить отверстие в банке и я достал оттуда несколько огурцов. Откусив один, я понял, что был прав насчет жажды, поэтому засунул все соленые огурцы опять в банку. Анфиса просила есть, а у меня опускались руки.