— Вот и хорошо. А теперь в путь, — заметил Сет, касаясь плеча подопечной.

***

В результате Маркус порадовался, что Сет настоял на проклятом резиновом костюме.

Они поехали в фургоне. За рулем был Сет, так как солнце ему не вредило, Ами разместилась на пассажирском сиденье, пытаясь ощутить признаки энергии короля вампиров. Маркус понятия не имел, как действует эта способность. А еще Ами давала командиру бессмертных инструкции.

«На запад. Теперь северо-запад, снова на запад».

В пути Маркус сидел позади нее, касаясь ее плеча рукой в перчатке, поддерживая. Роланд пристально смотрел на друга.

В конце концов машина остановилась, и они пошли за Ами, которая углубилась в лес, где там и сям попадались открытые солнечные полянки.

«Почему Сет всегда прав? Иногда это так раздражает».

«А меня раздражает глупость окружающих», — заметил Сет.

Маркус мысленно послал командира.

Золотистые лучи нагрели резиновую маску. Как и лыжная, она скрывала волосы, лицо, шею… и почти все, кроме глаз за солнцезащитными очками. Небольшие прорези позволяли дышать ртом и носом, но Маркус все равно будто задыхался и сильно потел. Слишком тепло для зимы.

Конечно, по-другому никак. Как в детстве ему захотелось постоянно спрашивать: «Мы уже пришли?»

Но присутствие Ами немного улучшало его самочувствие. Жаль, что нельзя снять перчатку и ощутить мягкую прохладную кожу любимой.

Они опять оказались в тени деревьев. Все вместе вздохнули с облегчением.

Ами остановилась, закрыла глаза и стиснула руку Маркуса крепче.

— Мы уже близко.

— Теперь молчите, — предупредил Сет, подходя к Ами с другой стороны.

Краем глаза Маркус заметил, как Роланд сжал ладонь Сары и поднес ее к губам, целуя через резину.

Ами пошла впереди, за ней Маркус и Сет, а замыкали строй Роланд и Сара.

Полчаса спустя Ами подняла руку, приказывая остановиться. Вытащив и нацелив глок, она коснулась пальцами левой руки правого запястья, указывая дулом на северо-запад.

А мысленно произнесла: «За деревьями».

Маркуса охватил жар возбуждения. Ами никогда не разговаривала с ним телепатически. Ему захотелось тут же ее раздеть и овладеть здесь и сейчас.

«Соберись», — резко сказал Сет.

Приказ подействовал на Маркуса словно ведро ледяной воды.

«Верно, соберись. Сейчас не время».

Но позже он собирался попросить Ами общаться телепатически во время занятия любовью, причем одним разом ограничиваться не планировал.

«Построение в колонну», — дал указание Сет.

Ами пошла за Сетом, а Маркус следовал за ней, осознав, что она привела их к логову с подветренной стороны. Если вампиры не спят (хотя вряд ли в такое время), то не ощутят чужого запаха.

Сара шла за Маркусом, последним ступал Роланд. Они, не издавая ни звука, вытащили оружие и крались вперед. Даже Ами двигалась бесшумно, вероятно, благодаря своему инопланетному происхождению.

«Становитесь в строй», — приказал Сет.

Маркус, не выходя из тени деревьев, поравнялся на поляне с Ами.

В молчании они оглядели окрестности. Яркое золотистое солнце висело в пустом небе. Одноэтажный покосившийся дом стоял на лужайке. Не очень большой, так что наверняка король вампиров с подручными прокопали туннели под домом, чтобы скрываться в дневное время.

Маркус машинально подумал о владельцах этого строения. Бастиен купил землю, на которой располагалась его армия, но он был бессмертным и два века занимался инвестициями, создавая свое состояние и меняя документы, чтобы люди не заметили странности.

Вампиры на такое не способны, слишком быстро становятся безумцами. И тот факт, что их самопровозглашенный король сумел все организовать, необычен.

Или за него это сделал Монтроуз Киган?

По крайней мере с ученым больше проблем нет.

Маркус улыбнулся Ами. Какая она умница, и как же он ее любит.

«Я тебя стукну», — предупредил Сет.

Маркус улыбнулся ему.

«Не надо. Я могу любить Ами, и в то же время разобраться с врагами. Я способен делать несколько дел одновременно».

Сохраняя серьезное выражение лица, Сет оглядел всех.

«Я скоро вернусь».

И исчез.

Вокруг не было ни животных, ни насекомых, так как в местах обитания вампиров возникала мертвая зона, где ничто не выживало или не хотело жить.