Потом пытался поступить, кажется, в Мухинское училище. Но там прием был уже закончен и мне сказали — пережди годик, а потом приходи. Вот мне и нужно было где-то этот год скоротать. Я сперва подумал, что придется целый год дурака валять, а потом пошел и сдал свои документы в какое-то слесарное училище. Ну, в путягу, короче. Пришел домой, а на меня матушка как завелась!… Куда ты лезешь и все такое…

И через некоторое время она нашла это реставрационное училище — с совершенно уникальной архитектурой в виде летающей тарелки. Я обалдел, когда увидел это заведение впервые. Пришел туда со своими работами и меня взяли сразу — без экзаменов. До этого я профессионально нигде не учился, просто рисовал с тех пор, как себя помню. Стихи мои не шли в расчет — я и сам к ним серьезно не относился, никому и не навязывал — просто прикалывался, писал разные шуточки про пацанов, про то, про се, стебалово всякое… А вот с рисованием все было гораздо более серьезно и последние месяца три перед поступлением в СХШ я занимался у одного моего родственника — он по этой части подвизался и кое что для меня сделал.

В Училище я отдал свои рисунки и там мне сказали, что с такими работами в такое заведение как у них можно поступить без экзаменов. Я тогда думал, что ближайший год я потрачу на то, что буду трудиться в области рисования, но получилось так, что все эти вещи, которые " вязаны с начальным этапом — все эти черепа, примитивные акварели — все это было мне настолько противно, как и многим другим, что отбивало интерес к учебе напрочь. Я думал, что там я просто буду заниматься, посещать кружок, а получилось так, что вообще… Особенно, после знакомства с Мишкой.

У Миши были такие полувоенные штаны, выглаженные в полосочку. И я смотрю — вроде… У Мишки тоже были свои впечатления по поводу меня, но об этом после. Видно было явно, что отец у Мишки — военный. И видно было, что над ним кто-то стоит, кто-то прессует. И, в то же время, было видно, что и сам по себе парень в эту область склоняется, но в нем явно прогрессировали рокерские начала.

В этом смысле мы очень сильно друг на друга повлияли. Второй курс, да и конец первого — мы уже ходили с ним как типичные неформалы, панки и все такое. А когда я пришел в путягу, был в пиджаке и лысый. Группа у нас была всего из семи человек. Точнее, больше, но все остальные были девчонками. Естественно, что мы, все семеро, быстро передружились. Объектов для приколов у нас было очень много. И через какое-то время Мишка мне принес нечто. Оказалось, что у него есть своя группа. Он стал мне рассказывать о каких-то Балуновых, о каких-то Поручиках и дал послушать свои песни.

Группа эта была из его школы и существовала с восьмого класса. Миха, конечно, был организатором всего этого дела, как самый активный. Отец-то у него военный, он постоянно мотался с ним по разным городам, по Сибири, и в этих сложностях закалился. Ну вот, принес он эту запись — кроме него там играл Балу (Шурик Балунов) — он тогда играл, кажется, на гитаре. Был там еще такой Поручик — барабанщик. В те времена он стучал по пластмассовой бочке. Еще был некий Вася. Но получилось так, что его жизнь сама по себе была далека от музыки, от рока и он сам собой как-то очень естественно отпал. Группа эта называлась "Контора".

Мы с Михой уже дружили, я послушал и сказал: "Ну, ничего. Могло быть и хуже." Это я искренне думал, что будет хуже. А он, в свою очередь, смотрел, как я на уроках рисую свои карикатуры, стишки пишу, комиксы, да и дома у меня была масса рисунков с церквями всякими — всегда на эти старые фишки тянуло.

Можно сделать легкое отступление по поводу мистицизма — на протяжении всей нашей карьеры нам задают вопросы — "почему у вас там такие ужастики, почему все время кого-то убивают?"

Дело в том, что сам этот стиль — ужас или, там, "хор-рор", мистика — в принципе был придуман мною. Я считаю, что я к нему сам пришел и сам его открыл. Тогда же был еще железный занавес и информации — фильмов, книг такого рода просто к нам не поступало. Первый советский фильм ужасов — "Вий". Естественно, и литературы такого плана мне в руки не попадало. Ну, "Красавица и Чудовище", "Собака Баскервиллей" — эти вещи я тогда считал страшными. Какие-то потусторонние силы, полтергейсты и прочее — все это я тогда выдумывал сам. К примеру — может же вон на том чердаке существовать какое-то "нечто", которое никому не показывается, а по ночам выходит и творит свои темные делишки.

Я считал себя создателем какого-то нового направления — чисто интуитивно — и думал, что оно даст какие-то новые мотивации и получит свое развитие. Русских сказок я тогда не читал. Да и круг моего общения был таков, что рядом со мной не было людей, которые умели бы фантазировать или мечтать по-настоящему. Могу сказать, что больше половины пацанов из моего класса, с которыми я так или иначе общался, после школы загремели в тюрьму. Не все поголовно, но большая часть. Так что контингент у меня в школе был не самый благополучный.

Обмениваться информацией на творческом уровне мне было не с кем. Разве что сны по утрам друг другу рассказывали, да и то не всегда. Итак, я просто ощущал, что придумал Нечто и потом это разверну. Не понимал тогда, только, в чем — в музыке, в рисовании, в стихах или в чем-то еще. Музыку я тогда считал для себя потерянной и это была моя ошибка. Я считал, что для того, чтобы стать музыкантом, необходимо с детства посещать музыкальную школу. Я очень удивился, когда увидел, что Горшок умеет тренькать на гитаре. "Ничего себе, — подумал я, — вроде бы, пацан-то, как и я, а — хоба! Тренькает. Круто!" А он мне говорит — я, мол, сам научился. Я просто обалдел. Сам?!

Вот это сильно на меня повлияло. Я тоже взял инструмент и стал тренькать. Я уже тогда слышал песни, которые Горшок придумывал с группой "Контора", а Миха, в свою очередь, почитал кое-какие мои стишки. Естественно, что ничего из того, что было написано в период "Конторы", сейчас не существует — ни один текст из того времени не попал в настоящее. Это все считается материалом из другого времени, это другая эпоха. Это все, что было до "Камнем по голове", до "Будь как дома, путник".

Но я считаю, что издать их стоит. Ибо это основа основ. Это буквально то… Ну, мы, вроде бы как открыли сейчас какую-то новую волну и мне почти после каждого концерта попадаются рукописи наших фанатов, которые пытаются писать в нашем стиле, но выглядит это с моей точки зрения достаточно вторично, достаточно примитивно, нет никаких шагов вперед, хотя удачные находки есть. Но, честно скажу, никогда не воспользовался ни одной темой, пришедшей ко мне от фанатов.