– Как насчет того, что это не твое собачье дело, Эрл? – гавкает Кэш, даже не оглядываясь на

бедного человека, который просто снова улыбается. Никогда раньше не видела, чтобы

улыбались так легко. От этого приятно. Это вызывает во мне ощущение, что кто–то уже на моей

стороне. Он подмигивает мне, как будто мы поделились какой–то шуткой, о которой я не знаю.

Видимо, с целью вывести Кэша из себя.

– С удовольствием, – спрыгиваю со столешницы, игнорирую Кэша и его бормотание о

причинение себе вреда. Беру тарелку со стола и ухожу в столовую. Эрл толкает локтем

мужчину, который сидит рядом с ним, тот быстро двигается, уступая мне место, куда я сяду,

когда наполню свою тарелку. Моя задница едва приземляется на место рядом с Эрлом, когда в

столовую залетает Кэш, идет к стулу рядом со мной во главе стола.

– Внимание, это мисс Клэр Стивенс, – представляет всем меня Эрл, пока я изо всех сил

стараюсь игнорировать присутствие Кэша. Не простой подвиг с его–то размером и

напряженностью. Я получаю «привет» от всех набитых ртов. Они набросились на еду, будто не

ели несколько недель. – Мы не ели нормальной еды уже несколько недель, – добавляет Эрл,

откусывая большой кусок от своего бургера.

Я охаю, когда меня снова поднимают в воздух и усаживают на твердые колени.

– Миссис Клэр МакКалистер.

Собственнические нотки звенят сильнее в его исправлении моего имени. Я еще не

МакКалистер, и мне не казалось, что я стану таковой несколько минут назад на кухне. Я

замираю, как олень в свете фар, когда все прекращают есть, чтобы посмотреть в конец стола. Их

взгляды направлены на Кэша, полагаю, потому что они все смотрят поверх моей головы.

Потянувшись через меня, он придвигает мою тарелку с того места, где я должна была сидеть.

Его рот оказывается у моего уха.

– Ешь, – он еще раз приказывает мне.

Его теплое дыхание на моем ухе заставляет небольшую прядку волос щекотать мою кожу. Он

немного отстраняется, и я чувствую, как его нос едва заметно касается моей кожи. Я слышу, как

он глубоко вдыхает, будто дышит мной. Сжимаю вместе ноги, и жалею, что не надела джинсы

вместо шорт. Я переоделась в них, когда поняла, что сегодня свадьбы не будет, и сняла

единственное красивое платье, которое у меня было.

Как будто заметив, что все уставились на нас, он, наконец–то, гавкает им возвращаться к еде.

Его тон не такой мягкий, как тот, которым он шептал мне в ухо. Все подпрыгивают от его

приказа и возвращаются к набиванию своих ртов.

Я не знаю, что мне делать, поэтому просто начинаю есть. Может, чем быстрее я покончу с едой,

тем быстрее смогу слезть с его колен. Поднимаю собственный бургер и откусываю от него

большой кусок. Вкус достигает моего языка. И я стону из–за этого куска, не в состоянии

вспомнить последний раз, когда ела полноценный обед. Мой кошелек истончился, и

полноценные обеды стали тем, что я ела давным–давно.

Ладонь Кэша сжалась на моем бедре от звука, а затем я почувствовала это. Твердый член у моей

задницы. Чизбургер замер на полпути к моему рту. Я росла в окружении мужчин, когда мы с

мамой работали на ферме Блэквеллов. Я натыкалась на множество мужчин, которые обсуждали

свой случайный секс и так далее, когда не задумывались о том, что я находилась в переделах

слышимости, но никогда не была объектом желания мужчины.

Когда была там, я была просто слишком мала, а все те мужчины обращались со мной и мамой с

уважением. Владелец, мистер Блэквелл, так требовал, но не то, чтобы этого нужно было

просить. Все для меня были, как семья, или близкими, которые когда–либо были у меня. Я не

знала своего отца, и была единственным ребенком. Когда мы переехали, я моталась по

больницам с мамой, пока она не скончалась. Мужчин и в помине не было на моем радаре.

BEAUTIFUL BASTARD

Я знала, что это случится. Думала об этом, с того момента, как подписалась на всю эту

авантюру с замужеством по каталогу, но ощущение его, вжатого в мой зад, сделало все слишком

реальным. Он хотел меня, а я не знала, что с этим делать. Я была возбуждена, счастлива,