Потом я начал слышать голоса:

– Наташа умерла. Машина сбила. Только не расстраивайся, все будет хорошо.

Наташа.

Я знаю ее хорошо, даже очень. Еще бы она мне в детстве нравилась. Сейчас не так, но все же… Не знаю почему, но я не испытал сочувствия. Наверно, из-за того, что я знал, что это сон.

Снова телепортация. Меня вновь выкинуло на детскую площадку.

Я осмотрелся. На большой ржавой, но рабочей сфере, на которой мы в детстве все катались стояла Наташа. Он стояла на самой вершине, как китайский монах. Она не двигалась и сфера тоже.

Она выглядела как сейчас в плане возраста. Те же русые волосы глаза, но она была тоже, как и все вокруг, серая, лишь над головой шло какое-то освещение, похожее скорее на миниатюрную летающую тарелку, чем на нимб.

– Не переживай, – сказала она.

– Я не переживаю, – ответил я.

– Я не про себя.

– А про что?

– Про жизнь.

– В ней у меня нет проблем.

– Нет, есть. Ты часто думаешь о смысле жизни. – Есть такое.

– Хочешь я тебе скажу, что это такое, жизнь?

– Да, – сказал я, хоть и хотел ответить «нет». – Жизнь – это игра.

– Как компьютерная или как у реперов?

– Ты имеешь в виде: «Моя игра, моя игра. Она мне принадлежит и таким же как и я»? – слова Басты, она просто сказала, не напевая.

– Да.

– На самом деле все не так. Жизнь – компьютерная игра. Сейчас ты проходишь уровень. Как в классической аркаде.

– Что тогда конец уровня?

– Равно, что и конец жизни.

– Смерть?

– Или еще она называется переходом на другой уровень.

– Ты на другом уровне уже?

– Нет, сорок дней ждать загрузку.

– А что там будет, на втором уровне?

– Ты не на первом уровне, чтобы переходить на второй.

– А на каком?

– Сам посмотришь когда переходить будешь.

– Хорошо, а какой тогда первый уровень?

– Первый уровень – это ты миллионер. Потом все ниже и ниже по социальной лестнице. Есть еще бонусные уровни, например, родится с неординарными способностями. – Все понятно. Только вот кто придумал эту игру? Бог? Церковь?

– Нет, Бога и церковь придумали те, кто были на первом уровне. А кто придумал я сама не знаю. Может, Интернет.

– А есть ли конец у этой игры?

– Да.

– И какой он?

– Я откуда знаю?! Мне уж самой тут надоело. Я похожа на того, кто прошел эту игру?

– Бродский, наверно, это знал.

– Объясни.

– У него строки: «Я всегда твердил, что судьба – игра…».