Мне, видимо, не дано.

Я не смею спросить, ты станешь королём?

Я уже король!

Опешив, Квон-Кхим-Го уже стоял и молча, вытирал с глаз слезу.

Он старался скрыть от короля Тое-Сан-Тье возникшее положение.

Изо всех сил, как мог, отводил взгляд.

Как сильно сострадало и боролось неуверенное чувство.

Казалось, вот-вот, он скажет «нет» и пойдёт назад.

Низко опустив голову, непревзойдённый боец и мастер боевого искусства Белого лотоса сам себе правильно и свободно сказал – нет.

Я же твой лучший друг.

Что я могу для тебя сделать?

Как мне убедить и сказать правильно в глаза?

Прости, я не по своей воле правитель!

В душе я прежний, тот самый верный друг Тое-Сан-Тье! Что же я стою, когда нужно идти.

Успеть до погребенья.

Надо успеть.

Они бежали без устали, не останавливаясь и не отдыхая на пути.

Скажу откровенно, двое чужаков вовсе ворвались во дворец.

Мир тесен.

Как это могло случиться, ведь отец король был абсолютно здоров.

Эти мысли сразу пробудили острое волнение и слезу.

Он поднимался по лестнице быстрыми шагами, расталкивая приближенных и сразу постовых.

«Что он здесь делает?» – кто-то с неудовольствием высказался из толпы.

Обернувшись, Тое-Сан-Тье сразу увидел почтительный услужливый взгляд.

А где Квон-Кхим-Го?

Сильная рука, выясняя обстоятельство, провела грозно по толпе.

Там у входа возле двери стоит мой друг Квон-Кхим-Го, пустите его!

Возникла тишина.

Затаив дыхание, все наверняка догадывались, кто он такой?

Надгробье обводило большую ясно очерченную черту.

Стража стояла немного дальше, никто не смел увидеть и заглянуть Ока-Йо в лицо.

Говорят, упокой души достигается в уединении.

Закон запрещает видеть послушникам его глаза.

Нельзя провожать короля стоя.

Будет неуважительно видеть, понимать взгляд и пронзительные чувства семьи.

Тое-Сан-Тье, сын самого короля сразу встретился со своей сестрой.

Брат, я столько долго тебя ждала.

Оказывается, нет никого дороже, кроме тебя! Одна ты у меня осталась.

Объятия скоро смешали слёзы.

Как обаятельно, нежно и почтительно на Квон-Кхим-Го посмотрела девушка Чжи-Шань-Ши.

Она крепила дух Тое-Сан-Тье.

Принцесса, какая она красивая! Все мысли тотчас были о ней.

Повернувшись, оказалось, он стоит среди приближённых короля и его семьи.

Будь с ним.

Непринуждённо и почтительно сказал брат сестре.

Я знаю, что ты о нём думаешь, поверь, он не такой.

Нет, только слова и смысл её губ был уже виноватый.

Простите, молоденькая девушка пробежала вперёд.

Её сразу обуяло волнение, ведь она понимала, как была не права.

Страх это или умеренность, ей удастся понять потом.

А пока девушка, стесняясь разговора, показала всем свою скромность.

«Неужели он видит меня злобной со стороны?» – вдруг подумала принцесса.

Сколько вырывается неуравновешенности и слёз.

Закрывая руками лицо, она отвернулась и заплакала.

Следовало громкое эхо всей превратной судьбы.

Что есть оно будет присутствовать и молчать.

Скажу проще: хоть и бедный он человек, но с богатой душой.

Квон-Кхим-Го видел себя в эти самые минуты полностью со стороны.

Он понял: она принцесса, а он простолюдин!

Слеза и грусть пропитали молодого сильного человека изнутри.

Развернувшись, он ушёл бы, но сразу услышал голос её.

Я очень вас прошу, оставайтесь.

Отдохните с дороги.

Вы устали.

С её руки на плечи Квон-Кхим-Го лёг тёмно-оранжевый красивый длинный халат.

Как легко она перевернула рукой.

Она оказалась уверенней и сильнее, чем говорил о ней Тое-Сан-Тье.

Надо увидеть и запомнить пронзительные ясные глаза.

Взгляд оказался чутким и сразу понятным.

Тот самый, который так нужен в трудную минуту.

Вспоминая сказанные ранее от друга слова, чувства и действительное принималось как есть.

Она чуткая и вовсе простодушная девчонка.