Тут мне подумалось, что, наверное, скоро эльфов практически не останется, поэтому мы заранее жалеем о их уходе и как бы этим извиняемся перед ними. Мысль была неожиданная, а еще неожиданнее было то, что сделал я сам для этого. Впрочем, это случилось еще нескоро.

Должен сказать, что до осени мне приходилось много рассказывать, что я делал в замке Ревьер, что видел на его нижних уровнях, что я принес оттуда, и что я думаю по этому поводу. Охотнее всего я беседовал об этом с учителем и его хорошими знакомыми, но приходилось рассказывать и людям из академии, и людям из Управления Контрразведки. Приезжали также гости издалека с просьбой рассказать о походе вообще или об отдельных деталях.

Потом Управление предупредило, чтобы я рассказывал об этом только с их согласия. Что ж, я пообещал это и так именно поступал. Поэтому господа из служб безопасности других Новых Княжеств теперь приходили в сопровождении своих тверских коллег.

Да, одну книгу из трофеев они забрали себе, ибо она была включена в специальный список книг, подлежащий изъятию. Я бодро ответил на их вопрос, что еще не успел добраться до нее, посему и не читал. Ведь поскольку большинство тверских магов, за исключением неблагонадежных или слабых здоровьем, состояли в резерве контрразведки, то мне предстояло тоже попасть в него. То есть меня без мобилизации могли вытянуть туда на срок не более 36 суток в год, а по мобилизации — пока во мне есть нужда.

Так что еще несколько лет — и я могу надевать черный мундир. Разница в том, что за чин я себе приобрету. Впрочем, это сильно зависит от образования и благосклонности начальства. Поэтому об этом придется подумать в свое время.

Пока же меня, в соответствии с теми изменениями во мне, о каких я говорил, беспокоили два вопроса

1. Чем мне заниматься дальше и как именно.

2. Не следует ли мне жить отдельно.

Наш дом стал немного тесным. Вернулся отец, возможно прибавление семейства у брата. Не исключу, что мне скоро захочется заняться частной практикой, да и у отца она восстанавливается потихоньку, а дом наш с тех пор не вырос. Не принимать же пациентов в гостиной? Возможно, мне надо будет поискать себе другое место для жилья? Никто из семьи ко мне плохо не относится, и я к ним тоже, но, может, мне уже пора жить отдельно? Да, я вроде по метрике еще мал, но думаю, что уже созрел для собственной жизни. Слишком много произошло со мной и во мне, чтобы оставаться прежним пареньком.

При этом я понимал, что мама и отец расстроятся, да и бытовых проблем при этом будет выше крыши, но… это происходило.

Впрочем, я решил не форсировать события, а сделать все аккуратно. Я собрался доучиться до конца учебного года, а потом подать заявку на присвоение звания мага. Как учитель советовал, дождавшись конца учебного года и шестнадцатилетия. А уже потом посмотреть, что будет дальше.

С этим планом перекликались планы путешествия. Я бы мог приехать куда-то и пожить там и поработать. Это было бы неким аналогом переезда из родительского дома в свой дом. И родителям было бы легче это перенести — одно дело, что я переехал на другой конец города и с ними встречаюсь лишь иногда — тут можно заподозрить, что я на них обиделся. А если я, как Валерий, просто поживу в другом городе, то это им перенести будет полегче. Да и сам отец несколько раз переезжал из города в город, так что это тоже аргумент в мою пользу.

Одно хорошо — поскольку я еще молод, то они не будут страдать, как это было с Валерием, что я никак не женюсь.

Но тут был еще один момент, которым я с родными не делился. Белая Лисица. Я не забыл, что мне она предназначена, только я не знал, когда это случится. Поэтому я решил, что если мне придется оказаться против нее в следующем году, то я уеду на битву с ней под соусом путешествия. Если же это случится позже, то я останусь пока в Твери и буду работать вместе с учителем как компаньон. Он мне уже про это говорил, и я совсем не против. Я все же еще очень молод, чтобы пользоваться успехом, как практикующий маг, а присутствие учителя рядом придаст мне солидности. В то же время мне тоже есть что предложить, как уже из отработанных магических методик, так и из тех, о которых уже есть замыслы.

Но пока я учился и помогал учителю справляться с Костей и новым учеником Виталием. Таня отчего-то решила прекратить обучаться магии, поэтому вместо нее учитель взял нового ученика. Вот их двоих мы с Анфисой и терзали, прививая навыки тщательности в обучении и аккуратности в работе с Силой. Виталий был моего возраста, но до этого лета у него не было проявлений Силы. А в августе, поругавшись с домашними, он пошел на кухню напиться квасу. Там встретил старшую сестру, которая его тоже за что-то обругала. После чего они оба испугались, увидев, как разлетается на куски медный самовар. Спасибо, что его в этот момент не заполнили кипятком, а то было бы обоим радостно и больно. Будет теперь еще один маг Воды. Когда отучится положенный срок и сдаст экзамен.

Да, про то, кто такой Лео. я отцу не говорил, как и про то, что он может разговаривать с нами. Сначала мне казалось, что это слишком много для него, а потом как-то необходимость этого для меня ушла. Лео с этим согласился, и учитель меня в этом поддержал. Лео — мой фамилиар и по неписанным правилам взаимоотношений между магами у меня полное право не рассказывать о нем никому.

Хотя мне кажется, что отец все же догадывался о том, что Лео не простой кот, но он этого ничем не проявлял и общался с Лео именно, как с домашним любимцем. И то, что Лео больше привязан ко мне, он воспринимал как обычное дело. Впрочем, Лео никого в семье не обижал своим невниманием. Особенно это касалось младшего, ибо с племянником ему часто приходилось играть, развлекая Володю, пока остальные взрослые чем-то заняты.

Что я еще могу сказать? Когда отца не было рядом, я все ждал, когда он вернется и мне казалось, что я столько расскажу ему и столько задам вопросов… И он мне тоже многое расскажет. Но это время пришло и случилось все совсем не так. Да, я не перестал любить его и считать его самым лучшим, но почему-то ощущал какой-то барьер, мешающий спросить или рассказать… Потом брат мне признался, что и он ощущал нечто подобное. Что это было? Я не знаю. Должно быть, я мечтал о рассказах друг другу когда был маленьким, когда страшно важно рассказать о увиденном или прочувствованном, а уже куда старше… Да и испытание изменило меня, сделав более отстраненным.