Загородный дом построил бабушкин папа еще в конце послевоенных сороковых годов. Он вдохновился творением художника Лагорио «Дача». Репродукция этой самой картины так и висела в дачной гостиной. Маруся в раннем детстве была уверена, что живописец запечатлел именно их дом, только забор у них выглядел иначе и клумбы перед главным входом не было. Прадедушка явно был фантазером и мечтателем. Никому в их загородном поселке и в голову не пришло создать нечто подобное. На высокий деревянный двухэтажный дом с двумя башенками приходили полюбоваться из близлежащих поселков и деревень. Потому-то и пришлось прадеду воздвигнуть глухой двухметровый забор: уж очень бесцеремонно вторгались соглядатаи в их обыденную отпускную жизнь.

Лето стояло жаркое. По утрам Маруся бегала за молоком и творогом к молочнице в соседнюю деревню, потом они завтракали с бабушкой на веранде. После завтрака внучка вовсю наслаждалась тайной, которую открыла ей бабушка. Тайна заключалась в особом пространстве, о котором девочка, выросшая на даче, и не подозревала и которое теперь принадлежало ей.

– На вот тебе, – вручила бабушка в день их переезда за город старый почерневший ключ. – Твое время настало. Поднимайся по правой лестнице до самого верха. Отпирай дверь. И разбирайся сама: там теперь все твое. Когда-то мой дорогой папа отвел мне этот уголок. А когда ты появилась, заперли мы дверь наглухо, чтобы младенец не залез куда не следует. Я теперь выше первого этажа со своей ногой не рискну подняться. Так что – хозяйничай. Мне там было хорошо. И тебе будет.

Маруся, не веря, что ей где-то тут может быть хорошо этим пропащим летом, отправилась наверх. Скептическая улыбка, застывшая на ее губах, недвусмысленно обозначала, что она обо всех этих так называемых тайнах думает. Первый и второй этажи дома родители отремонтировали прошлым летом. Наверное, остальное отложили на потом. А теперь им не до того. Им ругаться интереснее и попрекать друг друга какой-то ерундой.

– Вампиры! – произнесла Маруся обиженно, вспомнив, как и что говорили друг другу мать с отцом, не смущаясь ее присутствием.

Она распахнула незапертую дверь в конце коридорчика и оказалась на площадке перед другой дверью: дощатый некрашеный пол, блеклые обои, кое-где отставшие от стен, облупившаяся краска на двери. И запах старины. Пахло прошлым, тем, чего не вернешь. Маруся сразу поняла, что ключ, врученный бабулей, отомкнет именно эту старую дверь. Так и получилось. За дверью оказалась очень светлая полукруглая комната. Свет настойчиво пробивался сквозь пыльные стекла. Вид из окон открывался восхитительный. Маруся долго разглядывала соседние участки, дома, лес на горизонте, небольшое озеро за лугом и излучину речки, в которой она когда-то в туманном младенчестве научилась плавать.

– Неужели это все теперь мое? – изумилась она. – Неужели бабушка подарила мне эту комнату навсегда, а не только на это несчастное лето?

Она скатилась по лестнице вниз, не сдерживая восторга и умиления:

– Бабуль! Бабуль! Это ты мне? Насовсем? Комнату?!

– Конечно, тебе, и конечно, насовсем! – улыбнулась ей навстречу бабушка. – Мой этаж теперь первый. Да я давно уж туда не поднималась. Еще тем летом решила, что подарю тебе этот ключ. Правда, думала, что на выпускной. Но почему бы и не сейчас, а? Там пыльно, наверное? Убираться долго придется, окна мыть.

– Я все сделаю, бабуль! Там так классно! Все вокруг видно! – не унималась Маруся.

– Да, все вокруг видно. Твой прадедушка говорил: всех своих женихов я за километр смогу отслеживать. Особенно с башенки.

– С башенки? – не поняла внучка.

– Ну вот, – засмеялась бабуля. – Ты со своим щенячьим восторгом ничего толком и не разглядела. Иди, разбирайся хорошенько, что за чудо тебе досталось.

Но прежде чем бежать разглядывать доставшуюся волшебную комнату, Маня спросила:

– А что, ба, папа там не был?

– Нет, – покачала головой бабуля. – Это же девичья светелка. Так и было задумано. Я мечтала: если дочка у меня родится, ей потом башенка и достанется. А родился сынок. У мальчишек свои забавы. Вот видишь – все дожидалось именно тебя.

– Вот мне везуха! – завопила Маруся, убегая исследовать свое сокровище.

Наверху оказалось в тысячу раз интереснее, чем она поначалу решила. Книжные полки, большой стол, на котором покоились кипы нот, тетрадей, какие-то коробочки, безделушки. И во всем этом можно было рыться, разглядывать, фантазируя! Маленькое пианино у дальней стены. В городской квартире у бабушки стоял рояль. Но в последнее время никто на нем не играл. Надо же! Здесь бабуля занималась, когда была маленькой девочкой. Мечтала, росла. Росла, росла и вот стала бабушкой. В такой счастливой комнате проходило ее детство! Лучше бы так тут и оставаться всю жизнь. Смотреть вдаль, играть чудесную музыку, читать, покачиваясь в кресле-качалке, дремать на узенькой тахте под пледом. Разве что-то еще нужно человеку?

– Другие люди нужны, – ответила сама себе Маруся.

И вдруг пожалела, что нельзя обойтись без других людей.

Она открыла первую попавшуюся нотную тетрадь. Вальсы Штрауса. Ох, когда изданы! В незапамятные времена. На титульном листе прочитала четко выписанное посвящение:

«Дорогой любимой доченьке в день пятнадцатилетия!

Желаю тебе больше времени проводить за инструментом и наслаждаться поистине прекрасными сторонами жизни. Отворачивайся от неправды и безобразия.

К свету!