– Ты не будешь меня нести.
– Я стянула правую кроссовку и пошлепала вниз по улице.

– Ты же понятия не имеешь, что здесь на улице.
– Шон сморщил нос.
– Это отвратительно.

– Тогда я найду торговца обувью и просто куплю новую пару.

– Ты понимаешь, что я мог бы понести трех тебя, и при этом даже не сбавить шаг?

– Ты понимаешь, что не можешь справиться даже с одной мной? Три меня - это уж точно перебор.

Шон раскрыл рот.

– Я иду пешком, - отрезала я.
– Я не умру, если пройду босиком пару кварталов.

Шон пробурчал себе что-то под нос.

– Я все слышала, - фыркнула я. На самом деле, ничего я не слышала, но ему не нужно было об этом знать.

Гулять босиком в этой части Баха-чара было дурацкой затеей. Большая квадратная плитка на дороге раскалилась на солнце, отчего мне приходилось жаться к краю улицы, под стены домов, где собиралась вся пыль и мусор, отбрасываемые ветром и бесконечным потоком покупателей. Мне быстро надоело внимательно смотреть себе под ноги, чтобы не напороться на что-нибудь острое. Но и позволить Шону понести меня тоже было не вариантом. Мне нужно было сохранить хоть какое-то достоинство. Кроме того, оказаться у него на руках было бы... прекрасно. Я знала, что мне это понравится, но мы так и не выяснили наши отношения. Меньше всего мне сейчас нужны были мысли о его близости, пока мы были вдали от безопасной гостиницы.

Я оторвала взгляд от земли на достаточное время, что увидеть, куда мы направлялись. В конце квартала, замызганная витрина под облезлым зеленым брезентом светилась яркой неоновой вывеской с надписью «ОБУВЬ» на семи языках. Цветастая ракушка, напоминавшая садовую улитку в пять футов высотой и окрашенная в оттенки ослепительно-красного, темно-коричневого и лимонно-желтого, сидела в дверях магазина.

– Смотрите, обувь!

Я поспешила к лавке. Торговец, Тук, почуял мое приближение, и во всю длину вытянул свою морщинистую шею из раковины. Куки потер лапки.

– Мне просто нужна пара обуви, - предупредила я.

– Конечно, - ответил лисенок.
– Как только мы получим ее по выгодной цене.

Внутри магазина находилась одна большая куча обуви, изготовленной из всевозможных видов материалов для всевозможных видов ног. Пахла она соответственно, но мне было уже все равно. Я принялась копаться в ней, пытаясь найти хоть что-нибудь сделанное для людей. Шон встал перед магазином, наблюдая за улицей. Лохматый телохранитель Куки остановился рядом с ним.

Я стала перебирать пары обуви. Слишком большие, слишком маленькие, сделанные для каких-то ходящих на цыпочках слонов, слишком жесткие, слишком... Эта пара была не так уж плоха. Я подняла вверх две сандалии - чуть лучше подошвы с ниткой дешевых бус.

– Сколько?

Щупальца Тука заколыхались.

– Два кредита.

– Два кредита!
– Куки отшатнулся, хватаясь за сердце.
– Это безобразие! Вы смерти нашей хотите?

Черт. Я забыла, что он с нами. Нужно это прекратить, пока он не начал торговаться.

– Чистый грабеж!
– заявил Куки.

Осьминожьи глаза Тука вспыхнули, меняя цвет с темно-красного на ярко-зеленый.

– Это настоящая окарианская кожа!

Куки выхватил сандалии из моих рук и помахал ими.

– Да, с настоящей задницы окарианского нифрука. Ты хоть нюхал эту обувь?

– Запах придаёт характер!

– Характер?
– Куки оскалил зубы.
– Моего друга не интересует характер. Разве ты не видишь, что она молодая, привлекательная самка своего вида? Если она станет носить эти сандалии, нам придется взыскать с тебя компенсацию за всех потенциальных женихов, которых оттолкнет эта отвратная обувка.

Тук сощурил глаза.

– Один и три четверти кредита.

– Между прочим, если бы мы купили эту пару, остальная обувь в этой куче стала бы пахнуть намного лучше. Тебе стоило бы заплатить нам за избавление твоего магазина от этих, так называемых, сандалий.

– Чего?

– Что слышал. А вот это!
– Куки поднял мою правую кроссовку в воздух.
– Это настоящая обувь.

Я вздохнула и пошлепала стать рядом с Шоном.

– Нужно было идти босиком. Теперь он будет торговаться с ним до потери пульса.

Шон не ответил. Он смотрел в конец улицы, в ту сторону, откуда мы пришли. Я заглянула в его глаза и увидела в них Туран Адина. Волоски у меня на затылке встали дыбом.

– В чем дело?

– За нами следят.

– Это Дразири?

– Я не знаю.

Если волк говорит, что за вами следят, то только дурак не прислушается к его словам. Я притихла. Чувства Шона были намного острее моих, и отвлекать его сейчас было глупой идеей. Я натянула перчатку и вытащила энергетическую плеть из внутреннего кармана мантии.