– Против, конечно, но вы же плевать хотели на мое мнение, - усмехнулся Мерино и залпом допил остатки вина в очередной кружке.

– Я бы выразился тоньше, но по сути вы правы. Плевать!
– Кавальер позволил себе легкую улыбку. У него было приятное, вызывающее доверие лицо. Именно поэтому верить ему не стоило.
– Этот разговор несколько важнее, чем ваши или мои желания. В зависимости от того, как мы его завершим...

– Я выйду отсюда своими ногами или буду вынесен в виде трупа, - закончил за него дознаватель.

– Грубость и емкость формулировок - ваш конек!
– Снова улыбка.

– Говорите, с чем пришли, раз так все серьезно.
– Мерино откинулся на спинку стула, незаметно опуская одну руку к сапогу и спрятанной там фальке[5].

Визитер же, напротив, выложил обе руки на стол, как бы подчеркивая свою миролюбивость. Впрочем, Мерино сомневался, что тот пришел один и сам будет делать грязную работу.

– Я думаю, вам известна причина нашей встречи, синьор Лик. Вы ведете расследование по делу Гильдии воров. Вернее, вы его уже практически закончили, это свое расследование, и даже сделали выводы. И мне известны эти выводы.

– И?
– левой рукой дознаватель поднял кружку и глотнул вина. Рука с ножом лежала на бедре, пряча клинок за кистью.

– И мне не хочется, чтобы вы озвучивали эти выводы своему начальнику, к которому приехали на доклад.

– Вот как? Уж не потому ли, что в тех выводах многократно упоминается фамилия...

– Да, именно поэтому!
– дворянин резко перебил Мерино злым шёпотом.
– Не стоит упоминать имена и названия! Особенно здесь, где каждый может услышать!

– Конечно, меня ждет хорошее вознаграждение, если я вас послушаюсь, синьор Одетарэ?
– словно не заметив резкости собеседника, Мерино сделал еще один укол. Он намеренно опустил дворянскую приставку родового имени собеседника, а карфенакское дворянство крайне щепетильно в этих вопросах. Укол попал в цель. Щека кавальера едва заметно дернулась от сдержанного гнева. В драке или в разговоре Мерино придерживался простого принципа: сперва выведи противника из равновесия душевного, а уж потом - бей.

– Конечно, - спокойным тем не менее голосом ответил дворянин.
– Вексель на пять империалов[6] мне кажется очень достойно платой за благоразумие.

– Пять империалов?
– сделал вид, что ослышался, дознаватель.
– Целых пять империалов за молчание о заговоре Карф... кхм... сами знаете кого против императора?

– А вы оцениваете это в б'oльшую сумму?
– Дворянин поднял бровь.
– Назовите ее! У меня весьма широкие финансовые полномочия!

– Дайте подумать!
– Мерино в раздумьях покрутил пустую кружку по столу.
– Может, пятьдесят империалов?

– А унесете?
– усмехнулся ди Одетарэ.

Дознаватель подобрался. Он прекрасно понимал, что весь этот разговор не более чем попытка усыпить его бдительность, и с самого начала бросал короткие, но очень выразительные взгляды и жесты по сторонам. И вот теперь разговор подходил к концу.

– А чего ж не унести-то в векселях? Что пять, что пятьдесят - в карман войдут одинаково[7].

– Согласен!
– Лицо кавальера осветила еще одна улыбка, на этот раз довольная. Разговор явно складывался так, как ему хотелось.
– Но это все-таки большая сумма, как вы понимаете, синьор Лик, я не ношу с собой таких сумм. Это было бы неблагоразумно!

– Прекрасно понимаю, синьор Одетарэ! Мы должны встретиться еще один раз, чтобы вы оплатили мое предательство?

– Как я уже говорил, вы умеете очень емко выражать свои мысли. Хоть и грубо.

– Ну, я благородные речи вести не обучен, куда мне до дворянской обходительности, как у вас.
– Время заканчивать этот разговор пришло, и Мерино поднялся.
– Но, оставим это. Вы были довольно честны и открыты со мной, я это ценю. Поэтому - честность за честность. Вам не показалось странным, что для вечернего отдыха я выбрал именно это место?

Кавальер огляделся по сторонам, словно впервые увидел то место, в которое пришел. Выдал направлением взгляда своих людей, их расположение. Заметил, как нехорошо группируются вокруг них местные головорезы. Как близко к их столу стоят люди, которых совсем недавно тут не было.

– Показалось, - наконец молвил он.

– Я вам объясню причину. Дело в том, что здесь собирается очень много людей, которые должны мне. Услугу, а часто и не одну. Кого-то я спас от виселицы, кого-то от карточных долгов, за кого-то замолвил слово перед конкурентами. Бандиты ценят такое, а я - гончая, которая работает именно с бандитами. Так что каждый из этих не самых законопослушных людей считает своим долгом помочь мне, если мне помощь потребуется. Другими словами, я прихожу в эту грязную клоаку вовсе не потому, что мне нравится тут кухня или выпивка. Просто это одно из немногих мест в столице, где я практически в полной безопасности от таких, как вы. Посмотрите, сколько здесь моих людей. А сколько людей привели сюда вы?

Лицо дворянина мрачнело с каждым произнесенным Мерино словом. Он уже понял, что проиграл.

– Троих.

– Что ж, я думаю, у них еще есть шанс спокойно допить пиво и уйти. Как и у вас. Что скажете?

– И вы просто дадите мне уйти?

– Нет, конечно, не просто. Вексель на пять империалов все же придется оставить на столе, он-то у вас с собой. Я приму его как плату за попытку воспрепятствовать имперскому правосудию, подкупив должностное лицо.

Щека у кавальера дернулась отчетливей, и когда он заговорил, в голосе явственно звучали нотки сдерживаемой ярости.