Конечность и временность, по мнению Хайдеггера, - основа нашей экзистенции. Поэтому чистое бытие также не вечно и имеет временной характер. Истинное (потустороннее) бытие противоположно неподлинному бытию, существованию. Сущее – это существующее-как-присутствующее, оно раскрывается в свободе как своей сути. Катастрофы в новейшей истории обнажили неустойчивость и хрупкость человеческого бытия. Наиболее полно экзистенция предстает перед нами через такое первичное базисное переживание, как страх перед смертью. При стандартном образе жизни индивидное бытие неподлинно. Вырваться из неподлинного бытия и оценить свою экзистенцию можно в пограничных ситуациях страдания, борьбы, смерти (К. Ясперс). По К. Ясперсу и М. Хайдеггеру, человек всегда осуществляется в будущем, и с этой его незавершенностью постоянно сопряжено состояние надежды.

Осознавая свое ничтожество, человек испытывает страх, и Ж. – П. Сартр говорит: «Человек есть его страх». Преследуемый страхом смерти, индивид ищет прибежища в обществе. Растворяясь в социуме, он утешает себя мыслью, что все люди смертны. Но подлинная жизнь - не в обществе, а внутри человека-индивида. Общество – это всеобщая безличная сила; она подавляет и разрушает индивидуальность, отнимает у человека его бытие, навязывает трафаретные вкусы и взгляды. Социальное и индивидуальное разорваны. Истина жизни - в одиноком существовании, и каждый умирает в одиночку. Онтическая структура человеческого существования раскрывается через понятие реальной возможности: мы выбираем определенную возможность и проектируем себя на ее основе. Сначала человек существует – приходит в этот мир. Потом он кем-то становится и появляется как личность, отвечает за свой выбор.

Небытие понимается двояко: как абсолютное небытие (греч. ouk on) и как относительное небытие (греч. me on). Существование как «стояние вне бытия» сопряжено с небытием в обоих этих смыслах. Казанский философ Н. М. Солодухо остро поставил следующие вопросы. Куда все мы уходим, когда утрачиваем запас своего бытия? Является ли вечное и бесконечное небытие подлинной субстанцией, не будучи ни материей, ни духом и не испытывая никакой внешней детерминации? Если из бытия уходят в небытие, то можно ли из небытия прийти к бытию? Возможна ли картина мира, начинающаяся с небытия? Человеческая логика и язык соответствуют земному бытию, но годятся ли они для рассуждений о небытии? Не лучший ли способ мыслить небытие – хранить о нем молчание? Таковы «вечные» и вполне резонные вопросы, связанные с проблемой небытия (см.: Солодухо Н. М. Философия небытия. Казань, 2002).

Согласно диалектической философии, небытие пронизывает собою все бытие, и из онтологически «ничтойной» неопределенности возникает определенное бытие. Все существующее имеет конец и состоит из разных пропорций бытия и небытия. Небытиемеон – это: 1) ступень предсуществования мира или какой-либо его части; 2) отсутствие бытия, прошлого или будущего; отрицание бытия; 3) те границы, за которыми данный предмет еще не существует или уже не существует; 4) то, что выходит за горизонт познания; 5) хаос. В религиозно-философских учениях понятие небытия имеет важную категориальную ценность, в других же (марксизме, позитивизме и пр.) вовсе не употребляется как категория.

В истории философии и теологии сложились разные понимания природы небытия. Одни философы категорически отрицают реальность небытия. Так, Парменид, исходя из принципа тождества бытия и мышления, признает только возможность бытия. Для него бытие – это все то, что можно помыслить. Поскольку небытие-как-понятие нами мыслится, то небытие тоже есть. По мнению Парменида, «to me on» знать невозможно, ибо о нем невозможно ничего сказать. С этим соглашался и Аристотель: логически противоречиво утверждать, что не-есть (небытие) в то же время есть. Вместе с тем Аристотель допускал возможность относительного небытия, понимая его как недостаточность или малую степень бытия. Другие философы полагают, что небытие не просто реально, но субстанциально-реально и никоим образом не зависит от бытия. По некоторым сведениям, пифагорейцы признавали небытие чем-то вроде космического воздуха.

Проблема существования небытия как пустоты (греч. kenon) была важным теоретическим основанием греческого атомизма. Демокрит понимает под бытием атомы, а под небытием пустоту, самостоятельную и равнодушную к движущимся в ней атомам; взгляд на небытие как на бездну абсолютного пространства характерен для многих последующих атомистов. В атомистическом смысле, например, человек состоит из бытия и небытия, и еще неизвестно, чего в нем больше.

Платон противопоставляет бытию два вида небытия: 1) негативное отсутствие бытия, «почти небытие» хоры (материи); 2) позитивное превосхождение бытия Единым, сверхбытием. Этот подход впоследствии особо развивает неоплатоник Плотин. Подчас «небытие» отождествляют с «ничто», однако, несмотря на свое близкое сходство, эти категории различимы хотя бы по степени их общности: первое логически противоположно бытию вообще, а второе – многообразию существования различных нечто. В некоторых философских системах (например, в системе Гегеля) небытие трактуется как особый момент бытия, имеющий лишь условную автономию.

Исследуя античное понятие меона, А. Ф. Лосев умозаключил, что если нет ничего, кроме бытия, то небытие следует выводить из такого бытия, которое само себя ограничивает. По Лосеву, меон есть иррационально неразличимая и сплошная подвижность бесформенно-множественного. Сам по себе меон не существует, являясь лишь сопутствующим моментом сущего; небытие есть необходимый иррациональный момент в самой рациональности сущего. Для А. Белого символом воплощения небытия в бытие становится серый цвет, писатель толкует его как серединность и двусмысленность.

Пристальное внимание небытию уделяют философы Востока. В буддизме аналоги этого понятия – «сансара» (пустота мучительная) и «нирвана» (пустота блаженная). Детальное описание небытия (абхавы) находим у индусов в философии вайшешики. Согласно системе Канады, реальность небытия несомненна: так, когда мы смотрим ночью на небо, то мы не в меньшей степени уверены в несуществовании там Солнца, нежели в существовании Луны и звезд. «Абхава» у вайшешиков есть седьмой род реально сущего, делящийся на четыре вида: 1) отсутствующее до своего возникновения; 2) отсутствующее после своего разрушения; 3) отсутствующее в ином, не в своем качестве; 4) отсутствующее в данном месте. Вайшешики классифицировали небытие в более общем логическом плане: 1) отсутствие чего-либо в чем-то другом (S есть не в P) и 2) когда одна вещь не является другой вещью (S не еcть P).