Гениально, я остался один, засунув руки в карманы брюк, перестал дышать, оставаясь совершенно спокойным и стараясь не делать никаких движений. Люди вокруг отдалялись от меня почти инстинктивно на дистанцию, которую они считали обоснованной, что ошибкой не было.

Горло пылало, как будто оно было в пламени или как будто кто-то поместил раскаленный металл в мою гортань, и волнение людей, видевших меня, было таким напряженным, что почти осязаемым. Элис снова посмотрела на меня и радостно улыбнулась, пожала плечами и подмигнула мне, советуя двигаться.

Она должно быть сумасшедшая, но больше – я, оттого, что делал; я не осмелился вздохнуть, так как для меня это было слишком большим усилием, более чем. Я пошел к ней, глядя только на ее улыбающееся лицо.

– Ты очень напряжен, не делая ничего, похож потерянную на статую, - сказала она, как только я достиг ее.
– Держи, ты должен хоть что-то делать, - она вручила мне большую сумку одежды, а после и коробку с обувью.

– Что это?
– Спросил я раздраженно.

– Ну, ты же не хочешь видеть меня в одном и том же всю жизнь?

На самом деле я вообще не собирался видеть ее всю жизнь… Она должна быть более понятливой!

– Элис, дорогая… - послышался мелодичный и тонкий голос, как журчание шелка, скользящего по поверхности, я тут же повернул голову, чувствуя какое-то напряжение, пробежавшее по моей спине.

Рядом с ней внезапно появился человек… нет, вампир с черными растрепанными волосами, и топаз его глаз особо блеснул, когда он взял руку Элис и поцеловал ее пальцы. Кто, черт возьми, это?

Глава 4

Отвратительный, мерзкий, ненавистный, высокомерный, ненормальный. Лексики, которой я обладал, было не достаточно, чтобы найти синонимы, которые описали бы этого типа, с его идиотским лицом, вечно улыбающегося, любезного, вежливого, как будто он мог всю вселенную положить к ее ногам, и она улыбалась ему. Что произошло с Элис? Неужели она не замечает этот дешевый флирт?

Он беспокойно повел плечами, как будто хотел защититься от чего-то, я улыбнулся, увидев, что мое влияние действует таким образом и на Мистера совершенство.

– И что ты делал в последнее время Кев?
– спросила Элис, пока мы продвигались среди толпы.

Я снова неудачно вздохнул, меня все это беспокоило, но не факт походки посреди банкета и не возможности испить кровь, а потому что этот неотесанный тип шел впереди меня с Элис, и только я шел позади, сердитый и загруженный кучей сумок.

– Я был некоторое время в Сахаре, ты знаешь, что мне нравятся светлые места.

Мы ночные существа, маленький ублюдок.

– Вау! Это должно было быть потрясающе! Но кроме тоски, в этих местах мало диких животных, должно быть нелегко было там.
– Восхищение и беспокойство, наполнявшие ее голос, раздражало меня, но еще больше, когда “Кев” незаметно надул грудь, наполняясь чувством гордости и пританцовывая вокруг нее, я прикрыл глаза и сделал, так чтобы это маленькое чувство приняло другую форму: удрученности, разочарования, депрессии … возможно способности покончить жизнь самоубийством … а не плохая идея.

Элис посмотрела меня со скрытым гневом, я не отвел взгляд, но поспособствовал тому, чтобы чувства этого типа изменились, став более позитивными …

– Действительно, не было ничего. Но любой это сделал бы… - сказал он удрученно.
– Но давайте не будем говорить об этом. А что делала ты? Ты нашла то, что искала?

– О да!
– воскликнул ее поющий голос. – Наконец нашла Джаса, хотя он все еще не привык ко мне.

Это было мое воображение или они говорили обо мне как об отсутствующем?… И с каких пор я стал Джасом?

– Ну, дело в том, что ты необычная, Алие.

Глупая игра слов (от переводчика: Alie - дословно “объединила”) … Момент. Он назвал ее Алие? Это было уменьшительно-ласкательное имя? Я этого не знал, но девушка с детским прозвищем рассмеялась … по-детски, глупо и сладко.

– Ба! Ты преувеличиваешь.

– А вот и нет. Нет человека более сладкого, чем ты, - сказал он, и я был должен признать, что в этом он был прав. Элис была такой сладкой … такой сладкой, что меда, что сочился из нее, хватило бы с достатком на всю планету … нет, на самом деле, она не была сладкой, она была приторной… такой определялась Элис… приторная (от переводчика: в переносном значении - надоедливая).

Глава 5

Я спокойно лежал, растянувшись на кровати, с руками, сложенными под голову, пока она не стала болтать.

– Ты был очень груб с Кевином, - упрекнула она меня.

– Я вел себя как всегда. Я не знаю, на что он жалуется.

– На то! На твое постоянное плохое настроение, и это желание заставить меня чувствовать себя плохо… - ее голос сорвался на последнем слове и я рассердился.
– Ты не такой.

– Конечно, я такой!
– сказал я неровно, достаточно в грубой форме, она прикрыла глаза.